Была у меня кружка. Белая снаружи, коричневая внутри, старая как Людмила

Гурченко, но очень для меня дорогая. Мне ее подарила моя первая любовь, когда я учился в школе. В один ужасный день, полгода назад, я эту кружку уронил и разбил. В хлам. В смысле – на небольшие осколки. Пришлось склеивать. И пить кофе более аккуратно.

Это была преамбула. Сама история началась, на днях, когда я лишил премии бригаду шабашников. За залеты и косяки. Они расстроились, приняли на грудь, и пошли бить мне морду. Я же, не подозревая об этом, спокойно пил кофе в вагончике.

Отрыв дверь на стук, я оказался перед кучей разъяренных мужиков, во главе с здоровенным трактористом, который громогласно заорал, накручивая себя перед дракой: — Ты г@вно.

В этот момент, я наверно, немного психанул и слегка сжал руку. Но этого хватило: моя склеенная кружка с кофе, которую я держал в руке, лопнула, забрызгав всех кофеем.

Рабочие, которые не знали что кружка держалась на соплях, молча, сделали шаг назад. Тракторист, оставшийся в одиночестве, тихонько пробормотал: — Впрочем, и я г@вно. Мы все г@вно.

И тоже немного отступил.

Драка не состоялась. Вопрос был исчерпан.

Урок русского языка в кавказской школе:

— Дэти, руськи язик очин сложний. Напрымэр Настя — женьский имья, а Ненастя — плахой пагода!

Раньше в школе учили читать и писать, а теперь в школе проверяют, как детей всему этому научили дома.

Урок в школе.

— Кто прочитал "Войну и мир"?

— А что, ее прочитать надо было?

— Конечно.

— Мля, а я переписал.