Свежие истории от 12 декабря 2025

о Системе, а Евгений Евстигнеев, наотмечавший окончание рабочего дня пуще всех, завалился на кровать и заснул.

В конце концов Гафт с Калягиным доспорились до того, что решили выяснить, кто лучше сыграет этюд на "Оценку факта". Фабулу придумали такую: у кабинки общественного туалета человек ждет своей очереди. Ждет так долго, что не выдерживает, выламывает дверь и обнаруживает там повешенного.

Не поленились, соорудили повешенного из подушки и поместили его в стенной шкаф. Один сыграл неподдельный ужас и бросился с криком за помощью, другой, представив возможные неприятности, тихонько слинял, пока никто не увидел... Оба сыграли классно. "Судьи" в затруднении. Тогда решают разбудить Евстигнеева и посмотреть, что придумает он.

Растолкали, уговорили, объяснили ситуацию... Евстигнеев пошел к шкафу. Уже через секунду весь номер гоготал, видя как тот приседает, припрыгивает перед дверцей стенного шкафа, стискивая колени, сначала деликатно постукивает в дверь "туалета", потом просто барабанит. Наконец, доведенный до полного отчаяния, он рвет на себя дверь, видит повешенного", ни секунды не сомневаясь, хватает его, сдирает вместе с веревкой, выкидывает вон, и заскочив в туалет, с диким воплем счастья делает свое нехитрое дело, даже не закрыв дверь!

Громовой хохот, крики "браво", и единогласно присужденная Евстигнееву победа. Артист раскланялся и рухнул досыпать.

"закатать в банки всё, что не приколочено, и приколоченное тоже".

Сидим ужинаем. Ленка, жена, вяло ковыряет пюре, я мечтаю о литре холодного, а тёща сверлит меня взглядом, который обычно используют для разбора сантехнических узлов на предмет утечки.

И вдруг, отложив вилку, как маршал жезл, изрекает:

— На дачу я с вами не поеду.

— Чего? — спрашиваю.

— Комаров испугалась?

— Тебя боюсь, Вася. Глаза у тебя… недобрые. Бегают. Да и в новостях говорили — у мужчин среднего возраста сейчас массовый съезд крыши. Короче, пока справку от психиатра не принесёшь, что ты не буйный, ноги моей в твоей "Ниве" не будет.

Я поперхнулся куском хлеба. Думал, шутит. Смотрю на Ленку — та глаза в тарелку уткнула, шепчет:

— Вась, ну сходи… Ей так спокойнее. А то она уже соседке рассказывала, что ты, возможно, скрытый маньяк.

Понял: проще отдаться на растерзание системе, чем объяснить, почему не хочешь этого делать.

На следующий день я попёрся в наш районный ПНД. Место то ещё: забор покосился, как моя вера в человечество, на входе охрана с кроссвордами "Словесные бои", а в коридоре витает стойкий букет — хлорка, валерьянка и безысходность в пропорции 2:1: 5.

Очередь — отдельный спектакль. Сидит бабка, истово крестит дверь кабинета. Мужик в камуфляже шепотом материт свой телефон. Дама в шляпке с вуалью доказывает регистраторше, что её кота облучают соседи через розетку, "и вы все в курсе!". Я пристроился в угол, стараясь выглядеть максимально адекватно, что в этих стенах само по себе выглядело подозрительно.

Наконец заход. Врач — мужик лет шестидесяти, с лицом, будто он эту жизнь уже трижды прошёл и на четвёртый не сохранился. На бейдже выцвела фамилия: Моршанский.

— Жалобы? — спросил, не глядя.

— Тёща, — честно сказал я.

Он медленно поднял глаза. Во взгляде мелькнуло нечто, отдалённо напоминающее сочувствие.

— Понимаю. Но в МКБ-10 такого диагноза, увы, нет. Хотя давно пора. Что конкретно?

— Требует справку, что я не псих. Иначе на дачу не едет.

— Святая женщина, — вздохнул доктор.

— Заботится о вашей безопасности. Ну, давайте проверяться.

И понеслась. Сначала надели на меня шапку с проводами — будто готовили к связи с альфа-центром. Медсестра, напоминающая габаритами трансформаторную будку, намазала голову ледяным гелем и рявкнула:

— О бабах не думать! О работе не думать! Смотреть в точку!

Попробуй тут не думай, когда в носу чешется, а на башке — антенна для приёма сигналов из космоса.

Потом тесты. Эти самые кляксы Роршаха.

— Что видите?

— Кляксу.

— А если подумать?

— Ну… бабочку. Раздавленную.

— Агрессия, — черкает в блокноте.

— А здесь?

Смотрю — вылитая тёща в бигудях, когда я случайно её рассаду уронил. Но понимаю: скажу правду — закроют.

— Облачко, — говорю.

— Пушистое.

Врач хмыкнул:

— Скрытность. Ладно.

Через час Моршанский закрыл папку.

— Вроде наш, советский человек. Нормальный. Но справку сейчас не дам.

— Почему?!

— Печать у главврача. А главврач на конференции по борьбе с бюрократией. Будет через неделю. И вообще, вам ещё к наркологу надо. Вдруг вы не псих, а просто алкоголик? Это разные кабинеты.

Пошёл к наркологу. Там очередь быстрее, но веселее. Дыхнул в трубку, показал вены. Врач посмотрел на меня устало:

— Пьёшь?

— Как все.

— Значит, много. Справка платная, в кассу.

Неделю я жил как на иголках. Тёща звонила каждый вечер:

— Ну что? Не дают? Я так и знала! Ленка, запирай ножи на ночь!

Через неделю возвращаюсь в ПНД. Главврач вернулся, но, оказывается, закончились бланки. "Приходите завтра". На "завтра" заболела медсестра, у которой ключи от сейфа. Я уже начал реально дергаться, глаз затикал. Думаю, вот сейчас зайду — и меня точно повяжут, потому что я уже готов кидаться на людей.

На третий заход врываюсь к Моршанскому:

— Доктор! Дайте бумагу, или я сам себе диагноз поставлю!

Он молча достал бланк, шлёпнул три печати, расписался закорючкой, похожей на кардиограмму инфарктника.

— Держи, страдалец. 500 рублей в кассу как "добровольное пожертвование на шторы".

Вылетаю на улицу, сжимаю бумажку. Там чёрным по белому: "Психических отклонений не выявлено. На учёте не состоит". Я эту справку чуть не поцеловал.

Вечером торжественно кладу её на кухонный стол перед Мариванной. Та надевает очки, долго читает, проверяет печати на свет (вдруг подделка?).

— Ну что? — говорю победно.

— Съели? Официально заявляю: я нормальный! У меня документ есть! А у вас, мама, есть справка, что вы не ведьма? Нету? Вот то-то же.

Тёща отложила листок, поджала губы и выдала гениальное:

— Справку-то ты купил, это понятно. В нашей стране всё продаётся. Но раз уж деньги потратил… так и быть, поеду. Грузи рассаду.

Сидим на даче. Вечер, комары жрут, я жарю шашлык. Ленка подходит, обнимает:

— Ты герой, Вась.

— Ага, — говорю.

— Только знаешь, в чём прикол?

— В чём?

— Моршанский мне на прощание сказал: "Вы, Василий, к нам через полгодика заходите. Справка-то временная. А жизнь с такой тёщей любую психику расшатает, так что мы вам койку на всякий случай забронировали".

И вот смотрю я, как мама дорогая командует, куда мангал ставить, и думаю: а ведь доктор прав. Справка у меня есть. Но в этом дурдоме она — единственное, что связывает меня с реальностью.

А вчера я эту справку заламинировал и в рамку на стену повесил. Теперь, когда с женой спор заходит, я молча пальцем на неё показываю. Крыть им нечем — из всей семьи официальный документ о наличии мозгов только у меня.

P. S. Через полгода, кстати, зашёл к Моршанскому. Он только дату обновил. Сказал: "Хорошо держитесь. Но если тёща начнёт требовать справку, что вы не верблюд — сразу пишите заявление. Это уже моя специализация".

Кажется, я нашёл в этой системе не врага, а своего циничного союзника. И, кажется, это даже страшнее.