Набрав через громкоговоритель секретаршу, Шеф раздраженно спросил: "Где Моисеев?".

Толик Моисеев был офисным "козлом отпущения". Всегда первый в списках на увольнение, лишение премии и прочих немилостей руководства.

"Моисеев! Срочно к директору! " — прошипела секретарша.

Бедный Толик с ужасом и тоской в глазах обреченно зашел в кабинет. Никому не охота с утра огребать. Впрочем, через минуту он с облегчением выскочил из кабинета и заблеял секретарше: "Шеф сказал, что не вызывал меня! Фуууу, пойду кофейку хлебну..". И поскакал на кухню упокоить нервы.

Через минуту из динамика снова раздался, не предвещавший ничего хорошего, голос Шефа: "Я не понял, где Моисеев!?". Секретарша Оля подпрыгнула на стуле, разлив чай на свежеподготовленный приказ, и прокричала в ответ: "Сейчас-сейчас, сейчас он придет!".

"Моисеев! Срочно к директору! " — крикнула с надрывом секретарша. "Бегом, я сказала! Ничего не знаю, он тебя требует сию секунду!". И Моисеев с перекошенной физиономией шагнул обратно в кабинет… Впрочем, через 10 секунд он вылетел оттуда пробкой, а Шеф в ярости вышел в приемную и прорычал пунцовой секретарше: "Я в последний раз спрашиваю: ГДЕ МОЙ СЕЙФ?!! "

Как-то раз, летом, сижу я на скамейке в Первомайской роще и подкатывает ко мне типаж, сейчас таких мачо называют. Глаза кобелиные, рубашка в ковбойскую клетку до пол-груди расстёгнута, джинсы — натуральный Levi"s (я-то разбираюсь в них!), туфли не из дешёвых, голос — как у Кирилла Лаврова, волосы вьющиеся, собранные в короткий хвост... У меня за долю секунды пробежала перед глазами вся моя жизнь на двадцать-тридцать лет вперёд: романтИк, свадьба, медовый месяц, кооперативная квартира на Юбилейном, дети, внуки и счастливая старость на даче в Геленджике. Потом, оценив себя и его более критично, решила, что на двадцать лет загадывать не стоит, но ближайшие выходные могут быть самыми запоминающимися на всю жизнь, т. к. я рассталась со своим, родители уехали к бабушке в станицу и квартира пустует.

Разговор завязался, обменялись именами, обсудили привычки и хобби, кавалер начал осторожно выяснять мои гастрономические пристрастия и предпочтения в алкоголе, всё шло к поездке вечером в один элитный (по тем временам) ресторан, как тут чёрт дернул меня достать пачку сигарет.

— Ты куришь? — спросил он похолодевшим голосом, не скрывая разочарования.

— Это последняя сигарета и я бросаю, — ответила я.

— Все вы так говорите и бросаете по пять раз в день! — улыбка сползла с его лица.

Он встал и пошёл прочь.

— Целовать курящую, как облизывать пепельницу, — бросил он через плечо и его клетчатая рубашка скрылась за кустами.

А я так и осталась сидеть ошарашенная с незажённой сигаретой. Никогда в жизни мне не хотелось курить так, как тогда! Не знаю, сколько я сидела, тупо глядя на кусты, но я встала, скомкала проклятую пачку и выбросила её в урну, которую ещё пришлось поискать. Боже, как я тогда его ненавидела! Быть так оскорблённой и вышвырнутой на обочину на пороге своего счастья!

Но теперь я ему благодарна. Уже долгие годы краем глаза выхватываю в толпе знакомые черты лица, подхожу, чтобы поблагодарить, но в очередной раз вижу, что обозналась.