Москва 1970-х. Разгар зимы. По городу пошли слухи, что завтра в мясном магазине номер 1 будет мясо. К открытию собрались десятки тысяч человек: все утеплились, пришли со стульями, с водкой, с шахматами. Выстраиваются в очередь. В три часа дня выходит мясник:

— Товарищи, мне только что позвонили из

ЦК партии. Оказывается, мяса всем не хватит, так что евреи пусть идут домой.

Евреи покорно покидают очередь.

Остальные остаются ждать. В семь вечера мясник выходит снова:

— Товарищи, снова позвонили из ЦК.

Оказывается, мяса не будет совсем, так что все идите по домам.

Толпа расходится с ворчанием:

— Вечно этим евреям больше всех везет!

Еврей перед казнью:

— Ваше последнее желание?

— Хочу вишни.

— Но сейчас же декабрь!

— Таки я подожду.

Еврей набирает номер цирка, но попадает в ЦИК:

— Але, это цик?

— Да, это ЦИК.

— А какие сегодня будут хохмочки?

— Адрес?

Сказал адрес. Приехала черный тарантас и забрали еврея в НКВД. Отсидел немало и приехал, наконец, домой. Вновь набирает номер цирка, но попадает опять в ЦИК:

— Але, это цик?

— ЦИК на проводе.

— А будут сегодня хохмочки?

— Ваш адрес?

— Нет, эту хохмочку я уже знаю!

"Веер веял для евреев" (палиндром)

Никогда не устану пересказывать самый эпичный анекдот моей жизни: шеф-повар из Перу, повар из Боливии, второй повар из России, два официанта из Венесуэлы. Всё вместе называлось — ресторан еврейской кухни, Буэнос-Айрес, Аргентина. Хозяика "таки да". Но мы были не "кошер", просто тематика.

Ресторан открывался в 5 часов вечера, утренняя смена делала нам заготовки для блюд: тесто, нарезки и т. д. Пришёл я, значит, первым на работу в вечернюю смену к 16:00. Посреди ресторанной кухни на самом большом разделочном столе красовалось декоративное блюдо, на нём одиноко лежала обглоданная куриная косточка. Я, совсем недавно повышенный до повара из посудомойщиков, обозвал незлым тихим словом утреннюю смену, выкинул кость в мусорку, блюдо помыл.

Следом явился шеф-повар Мигель, увидел сохнущее блюдо и спросил: где кость? Выкинул, — отвечаю. Ищи! — гневно приказал он.

Благо, отходов пока скопилось на донышке. Нырнул, косточку нашёл, отмыл, протёр и отдал шефу в собственные руки, но потребовал объяснений.

Оказалось, наступил Песах — еврейская пасха. Откуда мне было знать, что в этот день блюдо с обглоданной косточкой посреди стола символизирует жертвенных ягнят?

Утренняя смена старалась, обгладывала.

Отдельно сервируется тарелка с мацой.