с какой скоростью движется палец и в какой части располагается моя фамилия на букву "г". Потом я понимаю, что он ее перевалил, я выдыхаю, и тут палец возвращается обратно". "Я вам честно скажу одну из главных вещей, которые я вынес из школы, — я ненавижу процесс оценивания, я ненавижу экзамены. Это катастрофа... Одна из моих личных целей — убить экзамены", — сказал он, выразив надежду, что на это "уйдут не десятилетия"....

Сам того не понимая, Греф сформулировал главную проблему элиты страны: трусливые, тупые, плохообразованные, не имеющие системного и структурного сознания — почему-то и руководят экономикой страны, а те нормальные, быстро и эффективно думающие дети и студенты, у которых яйца от страха не вжимались в жопу от вызова к доске или сдачи экзаменов, потому как они с легкостью понимали те вполне серенькие по уровню курсы — влачат существование на задворках экономики. Экзамен — это основа конкурентности — побеждать должен сильнейший. А Грефы, должны подносить им бумажки. Ибо конкурентность — это основа основ экономики. Экономический лидер, решивший глушить соревновательность и конкуренцию при формировании элиты страны — это тот самый дурак, который страну разрушает. А может он и не дурак, а враг?

раньше на Елке выдавали. Ну и с этим богачеством обойти моих детишек, — тех, кого я английскому учила.

Сбегали в магазин и на рынок. Помню, что моих денег не хватило, и Ленька докинул на мандарины, типа сэкономленное со школьных обедов, он еще мелкий был... помню, что пакетики для упаковки подарков он выпросил на рынке у продавца конфет. Денег было в притык, мы все до копейки спустили на конфеты. Пакетики были нужны, я просить стеснялась, а Ленька смог. Он очень гордился своей добычей. Его аж распирало от гордости.

Перед глазами до сих пор стоит картинка, как мы все наше богатство красиво разложили на диване: конфеты разных размеров и сортов, в блестящих фантиках. Потом мы все это паковали поровну в пакетики и поверх заворачивали в цветную бумагу. Когда бумага кончилась, в дело пошли плакаты с Леонардо Ди Каприо. Так вот бесславно закончилась моя любовь к Титанику.

Мамы застали нас в окружении наших пакетиков, мандаринов, конфет, и сказали, что это глупо раздавать столько вкусного. Они намекали, что конфеты можно поставить на стол. Молчаливо, взглядами мы показали ту пропасть, которая нас разделяла — у нас был праздник, а у них был оливье.

Потом мы втроем, а за нами увязался еще мелкий пацаненок с моего дома, обошли всех детей и поздравили. Нас никто не ждал, нам все были рады. Мы как пьяные ходили по заснеженным улицам от дома к дому, ощущали себя дед Морозами и громко пели песню Jingle Bells. Я не помню, почему именно Jingle Bells, мы и слов-то знали всего 3-4 строчки. Вот этот один единственный куплет мы пели много раз подряд.

Под конец остался один подарок... по улице, за 3 часа до Нового Года, какой-то папа тащил на санках своего сына домой. Мы их догнали, спросили верит ли его сын в Деда Мороза — и получив утвердительный ответ, отдали последний подарок. Домой мы вернулись счастливые.