я перевез это добро, больше некому. Сейчас поставлю пакеты в салон и позвоню, спрошу почему она мне не сказала? "- подумал я и открыл дверь в свой, привычного красного цвета, салон.

Салон был другого, серого цвета. Секунду я с удивлением смотрел внутрь, потом захлопнул дверь, вытащил из кармана брелок и поставил "Мицубиси", внезапно оказавшийся чужим, своим брелоком обратно на сигнализацию.

Я осмотрелся по сторонам, но второго (моего) "Митсу" нигде не было видно. "Инвалидных" знаков и самих эвакуаторов в те далекие времена в этом районе еще не водилось. Мысль же, что на мой древний "Мицубиси" позарились угонщики, пока я забежал в магазин, я счел оскорбительной — для угонщиков. Я заглянул в переулок за магазином, но и там моего авто не оказалось. Его, как будто, инопланетяне украли — для опытов. Я уже стал рассматривать, как вариант, что владелец второго "Мицубиси" первым перепутал машины и, по ошибке, уехал на моей, но, странно, я не мог вспомнить, ни как я доехал до магазина, ни где парковался. У меня эту поездку словно стерли из памяти.

Наконец, вернувшись ко входу в магазин, я с облегчением вздохнул. Я вспомнил, что мой "Митсу" стоит у моего подъезда, а в магазин я пришел пешком.

умным, они минуса минусуют.

Сегодня катаясь на любимом розовом велосипеде с кисейными занавесочками по осеннему пруду, я нечаянно громко пёрнул и вспомнилось мне про трамбон.

Вот сами посудите, не было бы кастратов не было бы и трамбонов. Это говорит о том, что были еще в папской инквозиции недоработки по яйцам.

Вот, я, еще в детстве я встал на пианину в коньках и запел. Вы думаете это простой бред, а в лихие девяностые мой сильный голос спасал мои натренированные и меткие ноги. Бывало как встану на фигурные коньки, да заголошу о морали, бандиты на колени падали и коньки мне целовали от нахлынувших эмоций.

Это вы думаете, что спорт это секта, а спорт это а-капелла. Вот бывало придёт ко мне на дом репититорша. Наденет коньки да как запоёт, даже тренер от её рулад скукожится и фонтанирует эмоциями до полной кастрации. А соседи разбегаются, кто на свадьбы, кто на похороны, а я еду по альпийским лугам с большим трамбоном на велосипеде и коньками помахиваю, овцы разбегаются и блеют а-капелла, а бараны тут же самокастрируются и в оперу бегут, там у них своя секта классического хоровогоблеяния.

А еще я люблю Швейка вспоминать, вот же бравый был солдат, как и я любил спеть на свободе из детского классического репертуара сидя в холодильной установке на трамбоне.

Я когда уходил из большого спорта в тромбонисты-велосипедисты на беговых коньках, так тренеру и сказал: "Дурак ты тренер, на трамбоне бегать надо, а ты верхом на репетиторше брюхом по Медео кастратов гоняешь". Но он ни хера не понял моего мудрого совета.

Вы тут тоже нихера не поймёте, потому что логика моих повествований не для нищих душой, а для богатых эмоциями. Вы наверно и в школе-то на клиросе не пели, а туда же — минусы гениям лепить. Кто-то из недалёких умом скажет, что мол, логики во мне не больше чем в обезьяне с гранатой, а ведь даже не знаете, что обезьяна на велосипеде с фигурными коньками на тренированных ногах, в пруду такого натрамбонит, что вам и не снилось.

А пародиста этого, чтоб его идиотская вера плодов не давала, я, если доведётся, трамбоном так приложу, что у него коньки с метких ног отвалятся.

—————

P. S.

Так как разум у нас в невысокой цене,

Так как только дурак безмятежен вполне —

Утоплю-ка остаток рассудка в вине:

Может статься, судьба улыбнется и мне!

от прочитанного или от шуток соседей по партам, но поскольку в классе и читальном зале делать этого нельзя, искал взглядом отчаянно, на чем бы успокоиться. Суровый седобородый граф глядел на меня со стены с печальной укоризной, это действовало магически. Я рассматривал его в упор и в некоторых случаях видел странную полукруглую отметину на его лбу, как будто эзотерический третий глаз, но чуть левее. А на других портретах и даже фотографиях ее не было вовсе, чистая мистика.

Оказалось, это проделки ретушеров и живописцев. Одни оставляли шрам, другие нет.

Как это было. Экшн. Случай на охоте.

Навалило снега под Смоленском по пояс. Два барина топтались в своих лунках на поляне с ружжами наготове. У каждого двустволка в руках, другая рядом приставлена к дереву. На них собрались выгонять медведя из берлоги. Сзади залег мужик егерь с рогатиной, чисто на всякий случай. Нормальный медведь от первого же выстрела обратно в лес удерет, показывала практика.

Но егерь был начеку, баре ему особого доверия не внушали. Один, с благообразным бритым чиновничьим лицом, толстым пузиком и крошечными ручками-ножками, слишком нервничал. Натоптал себе обширное место, чтобы в случае чего бежать куда глаза глядят, если медведь все-таки ринется.

Другой, 30-летний, напротив был спокоен, высок и кряжист, как дуб, но еще более странен — борода ярко-каряя рыжеватая, шевелюра на голове черная и кудрявая, глаза светло-голубые пронзительные, нос крупной картошкой. В общем необычайный мутант. Случись Толстому вплести такого автобиографического героя в свой роман, читатель не поверил бы, что такие вообще существуют. Он не стал ничего вокруг себя вытаптывать, пошел куда сказали и встал как вкопанный в сугроб.

Как уже вспомнил эрудированный читатель, компанию ему составлял Фет.

Итак, разбуженный медведь выскочил из леса, и заметив Фета, шарахнулся от него в ужасе. Понесся прямо на неподвижного Толстого, приняв его вероятно за пень. Тот выстрелил с близкой дистанции и окутался клубами густого дыма. В нем затерялись и Лев, и медведь.

Когда дым рассеялся, они узрели друг друга с расстояния в метр. Граф увидел, что промахнулся начисто, медведь остался жив-здоров, но очень зол. Второй выстрел в упор попал ему в пасть, чем рассердил еще больше. Медведь повалил классика и схватил его голову себе в зубы.

Окажись он проворнее на секунду, мы бы вспоминали об еще одном случае, когда жизнь гения оборвалась рано и трагически. Под портретами в школах стояли бы даты 1828-1858.

Медведь успел снять со Льва скальп. Он безусловно смог бы прокусить эту мудрую голову, но чуть чуть замешкался, а егерь нет. Он подбежал и прогнал животное рогатиной.

На следующее утро они снова пошли в лес и раненого зверя добили. Это оказалась медведица. Ее шкура украсила пол усадьбы. На ней любила валяться маленькая дочь Толстого, слушая страшные сказки про медведей. А сама эта сцена стояния в снегу, своего выстрела в упор, ранения противника, бессильного ожидания собственной неминуемой гибели и ощущение нелепости происходящего, вероятно вдохновили Толстого на сцену дуэли Пьера Безухова. После этого случая он перестал охотиться на медведей, а потом вообще стал вегетарианцем. Жизнь авторов иногда бывает интересней, чем у выдуманных ими персонажей. Вот сколько сейчас развелось литераторов и критиков, а кто из них держал голову в пасти разъяренного медведя? Отсюда и качество кабинетной продукции.

стирает вещи семьи, не иначе как уже почти стер кожу на ручках.

А иначе откуда бы он узнал, что именно этот гель для стирки – лучший.

В нашей деревне несознательные бабы до сих пор стирают белье в проруби, и полощут там же, и все с хозяйственным мылом.

А надо – гелем, как велит звезда!

Реклама – это ж вообще-то прекрасный способ заработать.

Для многих, но не для всех…

Например, телевидение имеет с этого весьма серьезные доходы от рекламодателей.

И что ж, рекламодатели в убытке?

Ничуть не бывало, все эти деньги они немедленно включат в цену товара, за который заплачу я, ну и вы тоже…

Получается, что за счастье узнать, каким гелем стирать белье я уже недурственно заплатил, может быть, не один раз, хотя и не заказывал рекламу ни в каком виде.

Хуже того, от кучного попадания на нее при перещелкивании каналов на телевизоре у меня еще и настроение падает.

То есть, я плачу деньги, и у меня же падает настроение.

А повышается, признаюсь, исключительно от великих звезд, демонстрирующих мне (и вам) свои прачечные умения.

Выходит, что и я в выигрыше?

Просто блестяще организовано дело…