Если вы сейчас улыбнулись, значит, у вас тоже была эта пластинка.

И вы наверняка так же, как и я, помните ее практически наизусть: "Последним вылез петух, изрядно ощипанный, но не побежденный" или "Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй! — закричал Король, потому что слов от возмущения у него не было".

Когда меня спрашивают, что такое хит — я всегда киваю на "Бременских музыкантов". Этот мультфильм был образцовым, стопроцентным хитом. Наверное, не было в СССР человека, которые его не видел, или, по крайней мере, не слышал песен из фильма.

Да что далеко ходить — пластинка, с которой я начал рассказ, разошлась общим тиражом в 28 млн экземпляров. Миллионов! Экземпляров!

Разумеется, от подобных цифр в творческих кругах коллег зарево полыхало до небес. По воспоминаниям Юрия Энтина, на худсовете директор детского театра Наталья Сац "с возмущением говорила о том, что Тихона Хренникова было продано всего 3 млн экземпляров, а "Бременских музыкантов" — 28 млн пластинок, что явно свидетельствует о приближении развала страны".

В общем, практически сразу после выхода мультфильм стал хитом, а сегодня является безоговорочной классикой.

Kак это у них получилось?

Возможно, вы удивитесь, но "Бременские музыканты" — не первая отечественная экранизация этой немецкой сказки.

Была еще версия 1938 года нашего великого режиссера-сказочника Александра Птушко, снятая после того, как тот возглавил художественно-производственное объединение объёмной мультипликации на киностудии "Мосфильм". Птушко тогда сделал несколько объемных мультфильмов, в том числе и "Веселые музыканты" по сказке "Бременские музыканты" братьев Гримм.

Это были вполне традиционные кукольные мультфильмы Птушко, эдакая "Моя лилипуточка" на минималках.

Но, как мы помним, уже в следующем году Птушко вернется из мультфильмов в игровой кинематограф, поставив в 1939-м знаменитый "Золотой ключик", где куклы соседствовали с живыми актерами, а потом, после войны — вообще переключится на традиционные фильмы-сказки.

Так или иначе, но к 60-м годам творческие экзерсисы Птушко по мотивам сказки братьев Гримм изрядно забылись — об этом мультике не помнили даже профессионалы.

Поэтому сказку решили переснять заново, а в сценаристы позвали двух непрофессионалов — популярного актера Василия Ливанова и поэта-песенника Юрия Энтина.

Первое, что становится понятно при изучении материалов — никто не собирался снимать бессмертную классику. Сначала была, если называть вещи своими именами, несколько дохловатая идея, из которой творческая группа все-таки решила попробовать вытянуть что-то приличное.

Режиссер Инесса Ковалевская честно признавалась: "Мы пришли в ужас от этой сказки. Ну что это за сюжет: четверо пенсионеров-животных бродят по миру, встречают разбойников, пугают их и поселяются в их домике?! Но зато это еще не экранизировали, да и герои — музыканты! Поэтому решили работать все-таки над этим материалом".

Ей вторит и Юрий Энтин: "Я пришел к Василию Ливанову и сказал, что прочитал сказку "Бременские музыканты", но ничего из нее не понял. Бред какой-то: молодые хозяева выгнали на улицу четырех пенсионеров, не зная куда. Те решили пойти в Бремен, чтобы стать музыкантами. По дороге встретили логово разбойников, сделали там пирамиду. Разогнали при помощи этой пирамиды разбойников и стали жить на их награбленное золото. Вот вам и все произведение".

Однако потом творческая мысль заработала и дело пошло. Придумали Трубадура, Принцессу и глупого Короля. Затем придуманные герои стали главными, а гриммовские животные отошли на второй план, изрядно при этом осовременившись.

Я не буду повторять расхожие суждения, что в итоге фильм получился зеркалом бурных 60-х с электрогитарами, патлатыми хаерами, клетчатыми жилетками, пародиями на группу "Кисс", клешами и главенствующим дискурсом того времени: "Нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы".

Не буду хотя бы потому, что никто специально не собирался воплощать в фильме дух хиппи, Вудстока и парижских студенческих баррикад. Просто была группа молодых и очень талантливых людей, которых, извините, "пёрло" и они самовыражались в свое удовольствие. Геннадий Гладков сказал о мультфильме так: "Сочиняли для себя — нам было интересно! Мы хохотали, дурачились. Это было нечто вроде капустника для самих себя. Для нас это была просто шутка, а все остальные говорили: вот это пародия на то-то, вот здесь намек на другое...".

Дух времени просочился сам, он пропитал собой весь фильм, пока творческая группа оттопыривалась в свое удовольствие. Когда б вы знали, из какого сора, ага-ага. То самое знаменитое "маленькое красное платье" Принцессы — никакая не отсылка к хиппи, а обычная "пасхалка для своих", завуалированное поздравление Юрия Энтина с женитьбой.

Просто на Принцессу надели свадебное платье жены Юрия Энтина. "То самое красное платье, которое вы видите в мультфильме, я ей купил за 40 рублей, в нем она и была на свадьбе, — рассказывал поэт в интервью.

— А Гладков и Ливанов были нашими свидетелями".

О том, что никто не собирался делать классику, а к проекту относились не очень серьезно, лучше всего свидетельствует эпизод с записью в студии, когда из всех приглашенных певцов не пришел практически никто.

"И вот приходим на запись, а артистов наших нет, — вспоминает Юрий Энтин.

— К назначенному часу появился только Олег Анофриев, который рядом с "Мелодией" жил, и пришел сказать, что записываться не может, потому что у него высокая температура. А студия-то уже заказана, поэтому перенести работу мы никак не могли и решили справиться своими силами. В ночи позвали в студию наших друзей: поэта Анатолия Горохова (ему принадлежат строчки из песни "Наша служба и опасна и трудна…") и певицу Эльмиру Жерздеву, бывшую однокурсницу Гладкова".

В общем, оторвались по полной. Поэт Горохов, автор гимна советской милиции, напористо кричал за Осла: "Е! Е-е! Е-е! ", актер Анофриев пел вообще за всех, кроме Принцессы, и даже не имеющего голоса композитора Гладкова поставили к микрофону. Помните "Большой секрет! " от стражника с тонким голосом?

Это он.

Дебют оказался настолько удачным, что во втором фильме Гладков раздухарился и самолично исполнил арию Короля "Такая-сякая!".

Кстати, работа над вторым фильмом началась просто шедеврально. После триумфа первой части руководство студии давило на авторов и требовало продолжения. Ковалевская снимать вторую серию отказалась, поэтому в режиссерское кресло сел Василий Ливанов.

Но идей ни у кого пока не было.

"Сначала мы вообще не представляли, о чем писать, — вспоминает Юрий Энтин, — но потом меня осенило, что раз принцесса сбежала, то должен быть нанятый сыщик, которого король снарядил на поиски дочери. Я написал четыре строчки и решил прочитать их Ливанову и Гладкову. Они были настроены скептически и спросили: "Ну, что ты еще придумал? "Я сказал, что вторая серия начинается с того, что сидит король, нажимает на кнопку, появляется гениальный сыщик и звучит песня:

Я — гениальный сыщик,

Мне помощь не нужна,

Найду я даже прыщик

На жопе у слона".

Они молчали с минуту, глядя на меня совершенно безумными глазами. А потом у нас всех просто началась истерика, и мы начали дико хохотать. И сочинили продолжение".

Здесь мы подходим к очень важному вопросу. Почему второй фильм "По следам бременских музыкантов" получился очень удачным и абсолютно органично продолжает первый — а на все последующие продолжения без слез не глянешь? Один "Луч солнца золотого" кроет их всех как бык овцу.

А продолжений было немало.

Сначала попытались снять третью серию — это был российский мультфильм 2000 года "Новые бременские". Но танцы Атаманши в черном латексе на шесте мало кому понравились.

Потом были "Бременские музыканты & Co" — развлекательный фильм-мюзикл 2001 года, режиссерский дебют Александра Абдулова с целым созвездием актеров, который удачей не назовут даже самые преданные поклонники.

Потом был еще один мюзикл "Бременские музыканты", 2009 года, где режиссером был Борис Борейко. Его просто почти никто не видел.

Потом были "Бременские разбойники" — мультипликационный фильм 2016 года, создатели которого не желали платить авторские Ливанову и Энтину, поэтому везде кричали, что их лента снята по мотивам сказки "Бременские музыканты" братьев Гримм и не имеет ничего общего с одноименным советским мультфильмом, а главных героев Трубина Гуда и Принцессу они придумали лично, автономно и самостоятельно!

Пока что этот список замыкают "Бременские музыканты" 2024 года с плюшевыми животными, которых вы сами видели, а если не видели, то вам повезло.

Но все-таки — почему сначала получилось, а потом очень долго не получается?

На мой взгляд, ответ прост.

Во-первых, одни создавали что-то новое, выкладываясь на всю катушку, а другие пытались еще немножко подоить успех старого. А, как говорил рецидивист Хмырь в фильме "Джентльмены удачи": "Так не бывает — тут помню, тут не помню".

Ну и, во-вторых, творческая атмосфера тогда была иной — и не на съемочной площадке, а в глобальном смысле. Хотел бы напомнить, что в 1969 году, вместе с "Бременскими музыкантами" на экраны страны вышли мультфильмы про Умку и про Антошку-Антошку, "В стране невыученных уроков", "Маугли. Последняя охота Акеллы", "Дед Мороз и лето" и многие-многие другие. В том числе и такая непреходящая классика, как "Винни-Пух", "Крокодил Гена" и первый выпуск "Ну, погоди!".

Тогда надо было очень сильно постараться, чтобы тебя хотя бы просто заметили. И люди старались.

А сегодня творческим натурам никто нигде не жмет, не давит и не подпирает.

Это просто праздник какой-то!

чего-то там на нашей военной кафедре. Небольшого росточка, похожий на кабанчика, он при ходьбе размахивал руками, а при разговоре издавал звук, похожий на похрюкивание. За глаза его звали — "Олень". Он сам родом с Украины. Уехал оттуда давно, но сохранил своеобразный говор и строй речи, чем потешал студентов университета. Для того чтобы точно понять его мысль, постороннему человеку нужен был переводчик. Или субтитры, как в кино.

Например, останавливал Олень студентов на плацу и давал короткое наставление.

— Шо вы (хрю-хрю) как стадо баранов?!

(Субтитры: Уважаемые товарищи курсанты! Вы должны уметь ходить строем.)

— Война будет. И первымЫ её начнем мы. Хрю!

(Субтитры: Скоро начнется 3-я мировая война, развязанная не нами. Но первыми в бой вступим мы, офицеры военной кафедры университета).

— А когда мы полягем, хто станет за нас? Шайка тунЭядцев?

(Субтитры: Когда мы падём смертью храбрых, вы должны будете занять наше место в строю.)

— И как вы будете воевать? С голымЫ писюнамЫ наперевес?

(Субтитры: Поэтому так важно овладевать воинскими знаниями).

А вот так выглядел "разбор полетов" после стрельб:

— Вчера Посупонько саданул из автомата по мишени и все патроны Богу в яйца… Извиняюсь!.. Пули.

(Субтитры: Вчера курсант Посупонько показал не лучший в своей жизни результат: все патроны полетели мимо цели… Прошу меня извинить! Оговорился. Не патроны, а пули. Патроны в цель не попадают.)

Представляете, как его прямая речь могла выглядеть в версии сурдопереводчика?

Чем мы занимались на сборах? Жили в солдатских казармах поротно. То есть одна рота в одной казарме. Человек по сто. Изучали вооружение армий стран потенциального противника, совершали марш-броски, ездили на стрельбы, учили устав. Помогали местному колхозу в сельхозработах.

Однажды нас отправили на бахчу собирать арбузы. В конце дня колхоз расплатился частью урожая. Привезли в казарму целую машину арбузов. Сложили их в одной из учебных комнат и начали их поглощать. Постепенно, но безостановочно.

Днем этот процесс как-то незаметен. Но ночью... Народ просыпался от непрекращающегося шуршания. Картина: "Вот солдаты идут". Идут в туалет. Причем, одна колонна идет туда, а вторая возвращается. Непрерывно.

Когда прибыли в часть, нам выдали обмундирование. И кроме сапог, портянок, пилоток и т. п. , дали тапочки-шлепанцы. Они были пошиты из голенищ старых кирзовых сапог и на один размер. Сорок шесть. Чтобы не промахнуться. Все 46-го размера. Ходить в них можно было только скользя. Как на лыжах.

Представьте себе картину. Ночь. Темная казарма. Только в конце коридора ярко освещена открытая дверь туалета. Свет в конце коридора. И курсанты в полусне, щурясь, вереницей к этой двери. Все в тапочках. Шурш-шурш-шурш. И молча.

Вы документальные фильмы про пингвинов видели? Вот как они ходили. А некоторые двигались, как пингвины, которые яйца высиживали. Они (пингвины) яйцо между ног зажимают и ходят. Иные из нас шли к цели в конце коридора, как пингвины с яйцом. Осторожно. Чтобы не расплескать…

Или, чтобы вам было ещё понятней. Фильмы про зомби помните? Вот так курсанты и ходили. Бессмысленное выражение лица, полуприкрытые веки, чуть на отлёте руки. Покачиваясь. Шурш-шурш-шурш. К свету.

Сборам предшествовал медосмотр в райвоенкомате. Представьте себе вереницу комнат. Трамвайчиком. В каждой сидит по врачу. В первой комнате раздеваешься до трусов и дальше только с больничным листком в руках. От врача к врачу. Каждый ставит свою резолюцию. Шутки, понятное дело, мужские. "Там будет такой кабинет…девушка молодая, хирург. С линейкой. Измеряет. Сначала в спокойном состоянии… Гы-гы-гы". Мужики, когда толпой собираются, быстро скатываются до примитивных и однообразных шуток. Но очень смешных!

На самом же деле девушка молодая и интересная была. Секретарша военкома. Она сидела в первом кабинете, напротив комнаты, где переодевались студенты. Обойдя всех врачей, нужно было вернуться по коридору к своим вещам. Одеться. Войти к ней и отдать свой листок с диагнозами докторов. И всё! Девушка очень возмущалась, если студенты к ней входили неодетыми. Но об этом же никто друг другу не рассказывал. Не предупреждал. Все ждали представления.

Появляется какой-нибудь студент с листком в руке и в трусах: "Пацаны, а куда дальше? " — "Вот", — указывают шутники на дверь. И затаились. Через несколько секунд крик: "Сколько можно? Оденьтесь! " — Все: "Гы-гы-гы! "

Однажды приключилась ещё более интересная история, едва не закончившаяся отчислением.

Подходит студент к группе таких балагуров.

— Куда дальше?

— Туда. Только понимаешь, ей этот стриптиз, эти раздевания надоели. Нужно сразу без трусов входить.

— Да, ладно вам. Умники нашлись.

Что происходит дальше? Это частично слышно и частями видно.

Девушка, поднимая глаза от бумаг на столе:

— Опять в трусах?!

— Извините, — студент рывком опускает трусы до щиколоток.

— Вон!

Распахивается дверь. Спиной, с голой задницей, путаясь в трусах, выскакивает наш сокурсник. За ним вылетает разъярённая секретарша и бежит жаловаться военкому.

Почему такая реакция? Непонятно.

Насколько, всё-таки, разные — мужчины и женщины. Вот, например, вы — юноша… ну, мужчина… сидите в кабинете. Не врач. А к вам студентки. Сто человек. В белье. Ваши действия? А тут…

Виктор Висловский

в советчиках не нуждаемся, считая, что чужой опыт это не про нас. Поэтому сразу по получении второго высшего образования, я, будучи абсолютно уверен в том, что являюсь самым умным в этой стране, решил заняться чем-нибудь высокодоходным, наивно поверив в модные на тот момент идеи перестройки и ускорения. Для осуществления идеи по быстрому обогащению я без сожалений уволился из ТОРГа и намеревался влиться в набирающее силу кооперативное движение.

Вот только оказалось, что у судьбы были на этот счёт совсем иные планы.

Мой жизнерадостный трёп о "колоссальных" познаниях в экономике, понимании процессов и перспектив вполне ожидаемо достиг заинтересованных ушей и я был приглашён в горадминистрацию, где получил необычное предложение. Оказалось, что городские чиновники, проявив инициативу, создали фонд социальной защиты населения. Благословила на подвиг их сама мадам Панфилова, приехавшая на его торжественное открытие.

Идея была проста как валенок — слуги народа собирались "доить" городские предприятия, а собранные средства предполагали использовать для поддержки социально неблагополучных слоёв населения. Вот только при осуществлении "гениального плана“ случилась небольшая проблемка — предприятия "доились" из рук вон плохо и могли предложить для поддержания инициативы только свою продукцию, но не деньги. Тема начала помаленьку издыхать и вот тогда они коллегиальным решением сподобились пригласить для претворения идеи в жизнь "выдающегося специалиста", т. е. меня.

Как известно, топ-менеджменту принято достойно платить, поэтому бюрократы "не поскупились" и предложили мне громкую должность директора по коммерции при фонде. Вот только оклада не предложили, заявив, что это унизительно для такого высококлассного специалиста.

На тот момент я был довольно самонадеянным персонажем, поэтому спорить с чиновниками не стал, согласившись работать за % с оборота бартерных сделок и заключённых контрактов. Городская власть поняла, что вытянула свой счастливый билет и подсчитывая в уме скорую прибыль, пообещала подпереть административным ресурсом, предоставить полную свободу и отсутствие контроля.

Это сейчас, когда стал значительно постарше и немного поумней, я понимаю, что ребята из горадминистрации просто воплощали очередную "инициативу на местах", следуя указаниям из Центра и им было в принципе пофиг, чем дело закончится. Ну а про меня скорее всего думали, что парень конечно типичный инициативный лох, но видимо помятуя о моём "торгашеском" прошлом, решили: "Более ушлого претендента нам всё равно не найти, пущай попробует".

2. В июне 1993 года я — достаточно заматеревший в боях за пополнение городского бюджета и уже получивший некоторый, пусть и недостаточно богатый опыт вымогательства в пользу бедных, решил заключить несколько бартерных сделок в Беларуси, имея твёрдое намерение обменять там Уральские трубы и прокат на сахар, ставший к тому времени в наших краях довольно дефицитным.

Одним прекрасным июньским утром я вошёл в прохладный зал нашего аэропорта "Кольцово" и не спеша направился к стойке регистрации пассажиров. Утряся все формальности и подтвердив симпатичным тётям в голубеньких мундирах, что точно намерен улететь и уже не передумаю, я попал в полосу отчуждения.

Обычно моё безошибочное чутьё за многие мили чувствует неприятности и опасность. Почему оно подвело в этот раз, я не знаю. Хотя явно стоило насторожиться, поскольку на рейс зарегистрировалось всего трое пассажиров. И знай я тогда, через что мне придётся пройти, то наверняка сдал билет и добирался до Минска хоть бы и попутной лошадью.

Я всегда очень боялся самолётов, и каждый раз решиться на полёт было для меня крайне непростым испытанием. Поэтому по версии всезнающей статистики самым безопасным транспортом я предпочитал не злоупотреблять и пользовался только в случае самой крайней необходимости. Не знаю, что тому было причиной. Возможно неприятие моим разумом того факта, что железные птицы не машут крыльями, а передвигаются в синем небе только за счёт пердячьей тяги. А может быть детская травма, которую я по словам родной мамы мог обрести в пятилетнем возрасте. Тогда Ил 18, на котором мы возвращались из Анапы, не хотел расстаться с мечтой о знойном юге и отказывался садиться в дождливом Свердловске битых три часа, что вполне ожидаемо вызвало у находившихся в салоне комфортабельного лайнера пассажиров некоторую озабоченность, выразившуюся в сдержанных воплях ужаса или покорным смирением перед злодейкой судьбой.

Первым звоночком о том, что через несколько минут меня ждёт одно из самых феерических приключений за прожитые на планете 27 лет, стало сообщение, что на борту самолёта, следующего в город-герой Минск, меня и ещё двух неудачников приветствует экипаж в составе … и командира экипажа, простого белорусского лётчика-космонавта Рабиновича, мастера спорта по затяжным прыжкам с парашютом в закрытых помещениях, героя всех известных конфликтов с НАТО, победившего в тысячах воздушных боёв весь цвет западной авиации досрочно. Когда экипаж представился, пожелал своим пассажирам приятного полёта и сообщил температуру за бортом, то спустя всего несколько секунд взревели двигатели и самолёт, включив форсаж, помчался по взлётной полосе.

Лётчик — космонавт Рабинович не разочаровал и наш Ту-134, забив на законы физики, взмыл в небо почти вертикально, сделал мёртвую петлю и заложив крутой вираж с перегрузкой минимум в 5 g, взял курс на капиталистический запад.

Спустя некоторое время, когда наш гордый лайнер встал на эшелон и то, что несколько минут назад могло запросто перекусить лом, несколько расслабилось, ко мне подсел один из попутчиков. Достал из сумки две бутылки коньяка и вытерев рукавом покрытое испариной бледное от пережитого лицо, предложил снять стресс. Я не возражал и добыв из недр литровую бутыль виски, спросил, с чего начнём.

Накатив по 200 грамм, мы с моим новым лучшим другом Славкой (пережитые вместе опасности быстро сближают людей) вспомнили и решили проведать нашего третьего попутчика — милую бабульку, возрастом лет под 1000 и предложили выпить за успешное завершение нашего путешествия. Бабушка была нам явно рада и не отказавшись от компании, хлопнула залпом 50 грамм виски, проигнорировав предложенную от всей души шоколадку. Потом заказала ещё 100 коньяка и попросив, если не жалко, оставить ей всю бутылку, отпустила нас восвояси. Далее весь полёт происходил в весёлой, непринуждённой обстановке и время до посадки в Минске прошло незаметно.

3. В столицу Беларуси я прибыл в 11.00 и в дрова.

Новый лучший друг Славка заселил меня, как он выразился, в лучшую из доступных гостиницу и свалил, пообещав вечером устроить обширную экскурсию по его любимым местам.

Я не возражал.

Прошло три дня. От знакомства с любимыми местами Славки немного ныла печень и много голова. Поэтому однажды утром я твёрдо заявил новому лучшему другу, что надо бы и делами заняться. Славка был не против, признавшись, что в него уже не лезет и гостеприимство его почти на исходе, а не тормозил он из-за боязни меня обидеть чёрствостью и равнодушием. Спустя час мы были на стоянке такси и переговорив с мужиками о том, чего ищем, нашли сведущего человека и выдвинулись на северо-запад, держа курс на Барановичи и Брест.

Два дня мы глотали пыль сельских дорог и успели нанести визиты в десяток колхозов и совхозов, производящих сахарный песок. Везде нам были рады и заинтересованы в долгосрочном сотрудничестве, но... как только вставал вопрос о том, кто первый будет отгружать продукцию для обмена, то переговоры заходили в тупик. И всё шло по избитому сценарию из книги Ильфа и Петрова:

— Деньги вперед.

— Утром — деньги, вечером – стулья!

— А можно утром стулья, вечером деньги?

— Можно, но деньги вперед!

Вот так, несолоно хлебавши, мы со Славкой вернулись в Минск и сели думать, как нам быть дальше. Ну а поломав головы над решением проблемы несколько часов, решили на неё просто забить и выдвинулись функционировать в модную дискотеку, где познакомились с двумя милыми девушками из провинции.

4. Мне везёт всегда. На этот раз удача уже в который раз опять была на моей стороне.

Одна из наших новых знакомых была родом из села, расположенного недалеко от Жабинки. Узнав о нашей беде, она предложила познакомить и поручиться за меня перед своим родным дядькой и по совместительству директором колхоза — миллионера, имеющего на балансе сахарный заводик.

Память не сохранила ни название того колхоза, ни фамилию его славного председателя и оставила только имя — Василий Иванович. Поэтому пусть он будет для нас В. И. Чапаевым, директором колхоза им. В. И. Чапаева, что, в принципе, вполне может соответствовать действительности.

Убранство кабинета и конторы Василия Ивановича поражало воображение и казалось, что тебя занесло в далёкое и славное прошлое или на съёмки фильма Ивана Пырьева "Кубанские казаки". Стены приемной и кабинета украшали десятки написанных маслом картин тематики "Ленин в Октябре" и „Bыполним пятилетку за неделю. “ В углах пылились бархатные переходящие знамёна победителей социалистического соревнования с вышитым золотом лозунгами. На столе у хозяина роскошного кабинета стояло в ряд шесть телефонов... как позже выяснилось, не работал ни один и за нужными для переговоров людьми гоняли секретаршу.

По причине, что мы со Славкой были не чужие и за нас поручились, договорились мы за полчаса. Ну а потом нас пригласили в баню и отметить будущее взаимовыгодное сотрудничество.

Уже далеко за полночь В. И. Чапаев, проникновенно глядя мне в глаза, попросил: "Tы мне как сын. Скинь батьке цену на 5%".

Ну что мне было ответить такому достойному человеку: "Василий Иванович, для вас всё, что угодно. Скину 6%! "

Праздновали мы с Василием Ивановичем три дня и три ночи. Поэтому, когда я вернулся в Минск и собрался в обратный путь, скидка для колхоза им. В. И. Чапаева составляла уже 20%.

5. Прошло две недели после того, как я вернулся из Беларуси. Я снова в аэропорту "Кольцово" и встречаю прибывающего с официальным визитом на Седой Урал В. И. Чапаева.

Не теряя времени даром, мы сразу поехали на трубный завод и стали комплектовать отгрузку. Вот только не всё пошло так, как хотелось. Василию Ивановичу одной самой необходимой ему трубы не дали, сославшись на дефицит. Председатель расстроился и приуныл. Пришлось мне идти к городским властям на поклон за письмом с просьбой предоставить необходимое железо вне очереди и потом долго убеждать директора завода пойти навстречу.

Всё получилось, и пока В. И. Чапаеву собирали вагоны в соответствии с пожеланиями, мы с ним упали в "синюю яму". Где события пошли по тому же вектору, что и в Беларуси.

Каждую заполночь, перед тем, как расстаться до следующей встречи, я проникновенно глядел в глаза Василию Ивановичу и спрашивал: "А правда ли, что я вам как сын? Сделайте скидку на сахар по-родственному. Пожалуйста. "

Bы видимо уже догадались, что когда ушлому председателю на третий день его пребывания в России вручили товарно-транспортные и прочие необходимые документы на груз, то скидка на сахар была уже 21%.

Когда я провожал В. И Чапаева на родину, то, обнявшись на прощание, он сказал: "Ты, наверное, знаешь, что у нас есть поговорка "Когда украинец родился, еврей заплакал.“ Так вот, после знакомства с тобой я точно знаю, что когда родился ты, рыдали оба".