хватает. И знал, что в городе где-то живет его троюродная тетушка, замужем за каким-то начальником.

В очередную сессию, когда за окошком уже тополя заколосились, к нему в комнату неожиданно заявилась дама в бриллиантах и мехах, которая и оказалась той самой тетушкой – седьмой водой на киселе. Окинув барским оком обстановку, она представилась компании подельников, что зубрили научный труд. Впечатление у нее, видимо, сложилось благоприятное, так как все в комнатухе оказались случайно трезвыми. И тетушка пригласила племянника посетить ее хоромы в доме на Плотинке (где в соседях – Б. Н. Ельцин) сразу после сдачи сессии, то есть в ближайшие выходные.

Андрюша, само собой, пошел, весь в ореоле славы и быстро обрастая легендами. Собирали его в гости всей общагой: кто-то дал джинсы, другой кроссовки, то есть — по временам начала восьмидесятых он выглядел наповал.

Своим видом он, конечно, охранников в доме не особо впечатлил, они и не такое видали, но и не косились презрительно. Тетушка встретила Андрюшу довольно приветливо и, за чаем с плюшками, изложила свою версию вспыхнувших в ней семейных чувств: дескать, все мы в природе равны и стесняться бедных родственников при социализме не принято. И, кстати, очередная сволочь-горничная чего-то недоглядела или стырила, поэтому с позором была уволена из органов. А они с мужем улетают на неделю в Африку, нести культуру в угнетенные массы, плюс передать [мав]ритосам всяку мелочевку – танки, там, да гаубицы. Поэтому племяннику поручается пожить в квартирке и по-родственному прибираться, поливать цветочки и ухаживать за котом Ипполитом. Пусть Андрюша не переживает, что не справится, все инструкции будут даны в письменном виде: какой частью филе сваренной форели кота кормить и в какое время, когда его выгуливать, как подмывать и вычесывать.

Поскольку форель и филе Андрюша знал лишь по буржуазным романам, он не стал выспрашивать у тетушки подробности, выговорив себе лишь одно условие: допуск в дом для помощи в наведении глянца его невесты по фамилии …э-э Маша, приличной девушки из интеллигентной семьи. Ну, может, еще товарищ с другом забегут на минутку, обсудить диалектический материализм. Тетушка, в свое время закончившая МГИМО, и оторванная напрочь от суровых реалий жизни, пожевав губами, необдуманно согласилась.

Самолет с родственниками еще не успел клаксоном хрюкнуть, как сарафанная молва докатилась до Большакова и отщепенцы обоего пола срочно засобирались посмотреть на форель. Оргия продолжалась всю неделю, было сожрано и выпито все, что имелось в доме, вплоть до немецкого одеколона и французских духов (сухой закон уже бушевал по стране).

За день до прибытия любимой тетушки с мужем, Андрюша с трудом, но вышиб из хаты всю шатию-братию с целью успеть навести хотя бы внешний лоск. В целом, это удалось, кроме одного. Кот Ипполит где-то, падла, шифровался и найти его не представлялось никакой возможности. Ну, еще бы! За свой вздорный нрав и невеселый характер эта ожиревшая наглая тварь получала по едальнику с завидной периодичностью. Впрочем, несчастному, внезапно осиротевшему животному упомянутая часть тела была совершенно ни к чему, так как на просьбы хоть чего-нибудь покушать, ему отвечали здоровым жизнерадостным смехом.

Долгожданные родные, утомленные государственными делами, но довольные, вошли в квартиру, где их встретил вымученной улыбкой будущий специалист по филологии. Выкладывая заморские подарки на обеденный стол, тетушка радостно щебетала о том, как приятно вернуться на Родину, в доразвитый социализм. Наконец, до нее дошло, что чего-то в обстановке не хватает. "А где же Ипполит? " — с тревогой вопрошает она помертвевшего Андрюшу. – "Надеюсь, ты ухаживал за ним по расписанию? "

В этот момент… Облезлое, в грязи и каких-то струпьях существо, выцарапывается из-под дивана, бесшумно прыгает на стол, хватает зубами кусок хлеба и скрывается в обратном направлении.

"Он очень по вам скучал…" – ответил Андрюша, пятясь к выходу. Правду говорить легко и приятно…