— от гриппа. В Англии во времена Генриха, того самого, что с Анной Болейн, простой грипп выкосил половину Лондона.

Не было проблем с сильными женщинами. У женщин просто не было паспортов, прав, возможностей, их избивали и насиловали — и это не считалось проблемой или преступлением. И никакой проблемы с орг@змами не было — не было орг@змов.

И с внематочными беременностями и постродовой депрессией проблем не было. Внематочная беременность (или замершая) была только одна. Женщина умирала — и все. И депрессии у женщин не было. Была тяжелая работа. Те, кто не умирал от родов, в сорок чаще всего были с опущением матки — от постоянной тяжелой работы. Бандажей тоже не было.

Всем, кто хочет красивых платьев и балов, рекомендую читать мемуары Екатерины Второй. Да-да, жены наследника престола, а затем — императрицы. Там про ветряную оспу, женские проблемы, трудности быта и многое другое у знати. Да-да, у тех людей, которые обладали всеми благами той цивилизации. У меня в процессе чтения было впечатление, что я сейчас живу не просто роскошней, а во много раз роскошней императрицы.

Моя прабабка и первая жена моего деда умерли в родах, половина братьев и сестер моего отца умерли от инфекций, которые сейчас кажутся сказочными страшилками.

И это не глухое средневековье, а двадцатый век. Ну и вообще, кому хочется острых ощущений — можно взять в библиотеке женскую энциклопедию восьмидесятых и почитать про женскую гигиену.

Да что там — сто лет назад мои легкие роды убили бы либо меня, либо дочь. Просто потому, что легкими они были благодаря медицине.

Когда меня спрашивают, в каком времени я хотела бы жить, — сейчас. Я не знаю, что будет в будущем, но сейчас у меня есть джинсы, кроссовки, дезодорант, моя личная недвижимость, загранпаспорт, контактные линзы, средства гигиены и контрацепции, возможность работать и учиться в любой стране. Я могу развестись просто потому, что не хочу жить с этим человеком. Я могу водить машину. Я могу купить травмат или шокер, а также научиться драться, чтобы защищать себя и своих близких, и да, есть шанс, что за превышение самообороны меня посадят. Зато не закидают камнями и не сбросят со скалы как опозоренную.

В этом обществе еще куча проблем, но по сравнению с тем, что было, — это офигенно.

И желающие отмотать назад просто не понимают, куда они попадут.

Иваном Царевичем, Алёшей Поповичем и Соловьём Разбойником. Из неопределившихся, так сказать.

Но рос я, рос и статус Балашки. Может кто-то помнит, как в нашей пионерской молодости были такие маленькие книжки про пионеров-героев: Марат Казей, Валя Котик, Боря Цариков. И раньше в моей памяти стоял с ними в один ряд и Балашка Кишкинтарь. Чуваш, наверное, думал я. Воевал ли он с автоматом в руках, не помню, но вот мелко партизанил и не давал проклятым фрицам спокойно жить, это точно.

Потом были 90-е, когда в моей жизни появились всякие Терминаторы, Сигурни Уивер отчаянно пыталась замочить Чужого, а Бэтмен получал оплеухи от Джокера. Балашка со свойственным ему раздолбайством и широкой русской душой как-то не вписался в эту компанию и тихо ушёл со сцены.

Но тут у меня появился сын, Матвей, и я вдруг вспомнил про своего детского героя: вот же, живое воплощение, вылитый Балашка Кишкинтарь! Такой же непослушный, свободолюбивый и вечно говорящий бесконечное количество "Почему" (Я уже, грешным делом, когда количество "почему" переставало вписываться во все разумные пределы, стал отвечать "потому что гладиолус"). И вот я стал называть Матвея или любимой обормотиной, или Балашкой Кишкинтарем. И вроде прикольно, с одной стороны, и не обидно, так как вообще не понятно, а кто это будет, собственно. И это как раз и сыграло со мной злую шутку.

Как-то раз Матвей, уже уставший, видимо, от этой внутренней фрустрации, подошёл ко мне и спросил: "Папа, а кто такой Балашка Кишкинтарь?". Я ему тут же: "Ну как же, сынок, это же... Ну этот, с Иваном Царевичем то вместе на волке... , хотя нет, постой, ну, с Маратом Козеем то они... (тут я решил точно не углубляться, так как придётся начать с пионерии и не известно, чем это вообще закончится).

"Это фиаско, братан", — подумал я, но решил не сдаваться и обратиться к современному аналогу волшебной палочки и произнес сокральное: "О"кей, Гугл, кто такой Балашка Кишкинтарь?". Но Гугл сухо сказал: "Балашиха — крупнейший город в Московской области России". "Кто смотрящий в Балашихе"... Странно, что это знает Гугл, но ок.

Как так, не может такого быть, подумал я. Вот же ж, он, Балашка, только что патроны Чапаеву подносил. Да ну, не. Как же так то?

Тогда я уже сам начал серфить, забивать его по-разному, думал может букву какую-то перепутал. Но не тут то было. Не знает Гугл такого персонажа, и всё тут. Тупик, подумал я. Но Вселенский разум все же оказался умнее меня. "Возможно, Вы имели ввиду "бала кишкэнтай? " — спросил он.

И вот тут то меня, что называется, накрыло. Как в фильмах показывают, когда человек потерял память, а потом вдруг резко всё вспомнил. Вот даже сейчас холодок по спине. Оказывается, что "Бала кишкэнтай" это просто "маленький ребёнок" по-казахски, "малышка". А это, скорее всего, значит, что моя бабушка, которая была русская, но жила в Казахстане, в Симепалатинске, и у которой я в детстве проводил по несколько летних месяцев, и которая была учителем русского и литературы, просто называла меня так ласково, по-казахски, а в моём детском мозгу это и превратилось в полу мифического и героического персонажа народного эпоса. Или сказки.

И я вдруг вспомнил, что это именно благодаря ей я сейчас умею так понятно и говорить, и писать по-русски. Ведь когда я ей писал письма, она всегда присылала обратно своё письмо, и моё, где были исправлены красной ручкой все ошибки. Потом и дальше она мне писала регулярно, и так ждала ответа, а я всё "потом да потом отвечу". А теперь уже и не спросишь ведь у нее ничего, и не извинишься.

Или вот я хорошо сейчас умею плавать, и научился этому в раннем детстве. При этом, к примеру, трое моих молодых коллег по работе вообще боятся открытой воды, не говоря уже про "плавать". А для меня это просто базовый какой-то навык. И ведь это всё благодаря моей маме, которая на свою очень небольшую зарплату научного сотрудника возила меня несколько раз по паре месяцев на Черное море, где я всему и научился. И не так сильно болел своей астмой. Очень хочется ещё раз сказать ей спасибо, но, к сожалению, уже никак.

И отец, который был одним из первых председателей джаз-клуба в нашем Университете. И с ним я увидел Прибалтику, и однажды сильно обидел его, сам того не понимая, хотя потом, правда, реабилитировался, заказав ему на 70-ти летие букет из 70 роз с доставкой. Он даже расплакался. Так счас бы хотелось мотануть к нему в Омск и посидеть в его прокуренный комнате....

В общем, к чему это всё. Берегите своих родителей, бабушек и дедушек, пока они есть на этой земле. Ведь львиная доля того, что есть в нас, это от них.

За родителей.