Я обещал историю про Ландау, так что вот держите.

После отставки, Дядя моего отца пришёл на работу в ЦИТО (Центральный Институт Травмотологии и Ортопедии) в 1961м и проработал там почти 30 лет. В ЦИТО оперировали, обследовали, лечили практически весь "бомонд" СССР, от актеров до министров, так что повстречать ему пришлось многих интересных людей. Некоторыми историями он делился со своей семьёй.

В 1962м году произошла страшная авария в которую попал знаменитый физик, Лев Давидович Ландау. Его привезли в ЦИТО и там многие месяцы шла борьба за его жизнь. Привозили аппаратуру, лекарства, и приезжали врачи со всего мира, и в конце жизнь победила смерть. Дядя также (одним из очень многих разумеется) посильно участовал в этом событии в качестве хирурга-ортопеда. И вот когда опасность уже миновала, и Ландау явно пошёл на поправку через несколько месяцев после аварии, и произошла эта история.

Естественно, у Ландау была и отдельная палата, и кнопка вызова, и очень регулярный надзор, но когда опасность для жизни миновала, ночью было достаточно периодического обхода дежурным врачом. И вот в одну ночь этим дежурным врачом оказался Дядя.

Он зашёл к нему в палату и застал довольно тяжкую сцену. Ландау стонал, дергался, и причитал "Забыл, забыл, совсем забыл. Не помню... Совсем забыл. " "Что вы забыли, Лев Давыдович? "Ландау ответил "Формулу. Я физику забыл... Не помню совсем. Как будут мои ученики. Кому я теперь нужен. Забыл. Совсем забыл. Ничего не помню. "Было ясно видно что у Ландау происходил нервный срыв, что в прочем наверное не удивительно после такой аварии (я не врач, но мне кажется что забытая формула вызвала какой-то кризис).

Дядя даже растерялся. Как фронтовой хирург прошедший войну от звонка до звонка он видел сотни, а может и тысячи смертей. Да и после через него прошли сотни пациентов в разных состояниях. Но тут ему безумно стало больно за этого человека, тем более что он ему не мог никак помочь. Он же не психотерапевт, а хирург-ортопед. А Ландау явно становилось хуже.

И тут он сделал то что не делал никогда ни до, ни после. Он посмотрел на Ландау и заговорил с ним... на идиш. Ландау вдруг притих, глаза стали иными, и он ответил... тоже на маме лошн. И они стали говорить на идиш с трудом подбирая слова, ибо наверняка в повседневной жизни использовали его очень редко (Дядя на нём практически не общался с 30х годов, только если надо было сказать что-то секретное жене и братьям/сестрам). Говорили о каких то пустяках, но Ландау становилось лучше. Потом умолкли.

И Дядя сказал, уже на русском. "Вот видите Лев Давидович, язык то Вы помните, значит и физика от Вас никуда не денется. Всё будет хорошо, вот увидите. Поспите. "Ландау, посмотрел, удивлённо улыбнулся и ответил на русском "Да... язык я помню. Наверное Вы правы. Спасибо. "И он облегчённо закрыл глаза. И когда Дядя выходил из палаты, Ландау что-то прошептал, тоже на идиш. Дядя не расслышал, обернулся переспросить, но Ландау уже спал.

Потом они ещё не раз виделись в ЦИТО, но на идиш больше не говорили никогда. И вообще эту ночь не вспоминали.

Вот уже почти 50 лет как нету Ландау. И Дяди тоже нет лет 10. А мне всё не даёт покоя, что же прошептал Ландау. Может он поделился доказательством своей "теории счастья"?

Доброго здоровья и хорошей недели.

Суббота. В этот день я всегда затариваюсь продуктами, промтоварами и даже алкоголем. Ну некогда мне бегать в будние дни за очередным шампунем или куском мяса. Поэтому беру много и бегом. И когда все взято, я плавно с тележкой плыву на кассу. Ну там понятно очередь, понятно народ, ну [п]опаделать.

И тут подходит бабушка, милейшее создание

Джейн Фонда — большой борец за природу. Говорят, что с ней произошёл такой случай:

В китайском ресторане она отказываертся использовать деревянные палочки, которые принёс китаец-официант. Вместо этого, она достаёт из сумки свои собственные палочки и говорит, обращаясь и к своим друзьям, и к официанту:

— А вы никогда не задумывались, сколько бамбука вырубают ради этих палочек? Вот почему я всегда ношу с собой пластмассовые.

С этими словами она тычет свои палочки под нос старику-официанту, чтобы его тоже пристыдить.

По-видимому, официант не понял части её тирады насчёт пластмассы (китайцы отличаются исключительно плохим усваиванием английского, особенно старые).

Он с благоговением взял палочки из рук Джейн Фонды, и с уважением проговорил:

— Да, это очень хорошие, дорогие палочки. Они из слоновой кости.

Сидим как-то с Сашкой, пьём чай, и речь за гороскопы зашла. Ну я и вдарился в психологию.

Говорю, мол, это всё самовнушение. Написали тебе "день удачный" — и ты невольно улыбаешься, ищешь позитив. Начеканили "остерегайтесь конфликтов" — так и подбираешься ко всем, как ёршик колючий. Не звёзды рулят, а наша собственная башка.

Сашка кивает, не перечит. Я такой довольный — вроде, просветлил человека.

А недели через две захожу к нему, а он над тетрадкой корпит. Я думал, список продуктов пишет. Присмотрелся — а там фразы короткие, будто мантры какие-то: "Сегодня всё спокойно", "Я со всем справлюсь", "Всё идёт своим чередом".

— Это что, — спрашиваю, — новый гороскоп себе сочиняешь? Астролог-самоучка?

Он хитро ухмыльнулся:

— Да нет. Просто подумал — если уж верить написанному, пусть это будут мои слова. Я теперь не жду знаков с неба, я их сам расставляю.

И ведь правда.

Кто-то ждёт чуда, а кто-то чудит сам. И, по-моему, второе — веселее.

ЧЕБУРАШКА

Эту историю рассказал друг, служивший в свое время далеко на севере. Их маленькая часть охраняла какой-то там секретно-военный объект. Основной состав сержантский, но изредка попадались и рядовые-срочники. В качестве рабочей силы, снег там расчистить, в казарме убрать и прочую ерунду сделать.

И вот поступает пополнение.