Говрят, что одна голова — хорошо, а две лучше. Но, в частности, можно докозать, что два полудурка дают в сумме одного полного придурка.

Дело было давно, в памяти еще школьной беззаботности, но уже половой озабочености. На уроке физкультуры, на школьном стадионе, два чела нашли себе занятие: покататься на полуоткрытой каналлизационной крышке люка. Им обоим было весело, пока одного из челов не позвал физрук к сдаче очередного норматива(он, к стати, находился в далеке). И чел пошел, а его опонент исчез. Почти исчез.. Полному ичезновению помешала та самая злосчастная крышка, с разворота [дол]банувшая тело в аккурат под ребра. Тело сильно заорало, то ли от боли, то ли от изумления. Конечно, стоящие рядом сотоварищи не остались безучастными: кинулись тело вытаскивать, ухватившись с двух сторон за руки. Но коварный люк не отдавал жертву: с подъемом тела тяжелая крышка стопорила другим краем где-то в области паха, от чего тело еще больше материлось и орало. К тому же спасательной операции сильно мешал гомеррический хохот спасателей: не каждый день увидишь кандидата на Дарвинскую премию.

Казалось безысходную ситуацию неожидано разрешил физрук: "Тащите крышку, долбое[ж]ы!".

И в самом деле: крышку вытащили и тело само выскользнуло на землю, все еще корчась от боли. Когда же взглянули в проем открывшегося люка, то стало ясно, что крышка, на самом деле, явилась для тела своебразным анегелом-хранителем для его чести, а возможно и для всего его будущего потомства. Там в низу торчал длиный и толстый штырь с резбой.

Рассказываю младшей дочери (5 лет) про разные игры с мячами:

— Есть футбол. Фут — это нога, в неё играют ногами.

Есть баскетбол. Баскет — это корзина и нужно мяч забрасывать в корзину.

Есть волейбол. Волей — это сетка, в волейбол играют через сетку. В общем, рассказал и про гандбол и про мотобол и даже про пионербол.

Старший сын (10 лет) спрашивает (причём на полном серьёзе):

— Папа, а как играют в [бал]абол?

Однажды, когда шкет был ещё пусичкой, мы стояли с ним на светофоре. Есть у нас возле станции переход такой, не через проезжую часть даже, а через выезд рейсовых автобусов со стоянки. Так что народ на этот светофор забил, и не заморачивается особо. Самое обидное, что там цикл такой, 50 секунд для пешеходов, и только 15 для авто. И всё равно.

И вот стоим мы, горит красный, прошел мимо автобус, и все кто стояли рядом, дружным стадом, за редким исключением, попёрли.

И шкет спрашивает.

— Папа, а почему они на красный?

А что я скажу? И так мне стыдно стало перед ребёнком за этих взрослых граждан, что я сказал. Негромко, но вполне отчетливо.

— Это бараны, сынок. Есть такая порода, человек-баран. Им можно на любой.

Так я сказал.

Поднял голову и вижу, как человека три, из уже шагнувших за бордюр, вдруг резко сдали назад и встали рядом. И поглядывают так на пацана. Всем своим видом как бы демонстрируя — нет, мы не бараны! Мужик там один, тётка, и девка ещё. Такая, ничего себе, сама на тротуаре, грудь половину проезжей части перегораживает.

Мне конечно неловко стало, а мальчик стоит, рассматривает всех беззастенчиво, рога пытается разглядеть.

И тут девка эта, поймав на себе его взгляд, наклоняется и говорит, смущенно улыбаясь.

— Мы не бараны, мальчик. Просто мы очень часто об этом забываем.

Опять про детский лагерь.

Дети должны хапать романтику полной пастью, ибо больше как в детстве это вряд ли удастся сделать, да и восприятие тогда совсем другое.

Сидим с напарником (двое воспитателей), готовимся к завтрашнему мероприятию. Питоны (пионеры)спят, время полночь, жарко, душно. Что меня пробило? Купаться захотелось.

Единственными близнецами, которых в жизни мне удавалось различать без проблем, были дети маминой подруги. Звали их Юля и Алеша.