Ветеран моря.

Это был очень усталый корабль. Его мачты, грузовые стрелы и сам корпус, казалась, говорили: "Я стар! Зачем меня продолжают мучать и заставляют ползать из одного порта в другой?! "

В самом корабле, несмотря на последствия от многочисленных ремонтов и модернизаций, все ещё можно было угадать изначальный силуэт легендарного "Либерти" — самого массового транспорта времен Второй мировой войны. В свое время американские судоверфи наделали этих пароходов невероятное количество, доведя суммарный выпуск всех типов таких судов до трех единиц в сутки уже к середине войны. Качество поспешно изготовленных кораблей было отвратительным, особенно в ранних сериях. По сути своей, пароход типа "Либерти", официально рассчитанный на пять лет эксплуатации, был одноразовым и окупал свою постройку уже в первый рейс через Атлантику, доставив свой "ленд-лизовский" груз из Америки в Европу.

Тем более удивительно было встретить подобный исторический экземпляр в захолустном карибском порту на самом излёте двадцатого века.

Под стать своему пароходу был и его капитан-механик: дочерна загоревший тощий мужик раннего пенсионного возраста в шортах, сувенирной капитанской фуражке и шлепанцах на "босу ногу". Он представился Виктором и рассказал нам свою историю.

В далеком восемьдесят каком-то году Витя трудился механиком на этом, советском еще судне. Начинавшийся в России капитализм подхватил старый пароход и бросил его вместе с командой в руки новому судовладельцу из Греции. Постепенно экипаж на судне менялся, становясь все более и более интернациональным. Виктора же, как единственного оставшегося специалиста, досконально знавшего устройство раритетного судна, новый хозяин ни за что не хотел отпускать.

Как только последний оставшийся русский моряк порывался списаться на берег, ему тут же увеличивали оклад вдвое и он оставался на пароходе еще на полгода. Судно меняло владельцев, страны регистрации и порты приписки, но не механика. В какой-то момент Витя осознал, что Ленинград уже давно стал Санкт-Петербургом, а дома его никто не ждёт. Жена с ним развелась, дочь выросла и выскочила замуж за итальянца.

Без регулярного докования и капитального ремонта некогда гордый "Либерти" стремительно ветшал и его перестали пускать: сначала в приличные порты, а потом и почти во все остальные.

Каботажные рейсы по Карибскому морю не такие доходные, как трансатлантические, так что очередной судовладелец, осознав незаменимость своего судового механика, решил не платить тому зарплату, а взял в долю, сделав своим партнером.

Получив права собственника, Витя сократил еще одну затратную должность на судне – капитана, и, возложив эти обязанности на себя, переселился в его каюту. "Хорошо ещё" — добавил он к своему рассказу: "что в цивилизованные порты заходить нам уже не придется, а в этих тропических задворках, где мы "каботажим", местные власти не имеют привычки тщательно провеять судовые документы. "

Окончив своё повествование, старый моряк достал из кармана связку ключей и, показав их, сказал: "Это ключи от моей квартиры на Петроградке. Не знаю, что там сейчас. "Потом, тяжело вздохнув, спросил: "Как вы думаете, я когда-нибудь туда вернусь? "

В начале девяностых прошлого столетия, когда железная рука рынка решительно взяла за горло плановую экономику, у нас в городке стали чахнуть и закрываться промышленные предприятия, выставляя за ворота новую формацию свободных людей. Умные и предусмотрительные потянулись на историческую родину. А наиболее предприимчивые из оставшихся

Едем с другом и его семьёй на дачу.

От дождей все дороги, кроме асфальта, превратились в жуткое месиво.

Недалеко от дачи, друг решает срезать и поворачивает на грунтовку.

Навстречу идёт мужик в дождевике, резиновых сапогах и с удочкой.

Увидел нас и начал махать руками, чтобы остановились.

— "Поворачивайте лучше обратно. " — говорит.

Но у друга джип, отмахнулся, едем.

Метров через 500 сели намертво, толкали, копали — все бесполезно.

Часа через 3 тот же мужик едет мимо на тракторе.

Тормозим его, слёзно умоляем вытащить нас на дорогу.

Цепляет трос, и грустно так говорит: -"Как же вы за[дол]бали! "

Да что вы к таксистам прицепились? Это вы с дальнобоями не общались. Там вообще 2 варианта:

Да я всю жизнь за баранкой, ещё в совтрансавто на мазах начинал (даже если ему 40)

Раньше руководящую должность занимал, но романтика дорог оказалась сильней (даже если ему 23)

На заправке нещадно забрасывает в себя топливо "140 мерин". Красивый, черный, хищный. Лакокрасочное покрытие блестит нагло и развратно, на нем не видно даже потертостей от ветра и щеток автомойки. Видимо машину мыли тщательно и только вручную. Рядом весьма взрослый мужчина в темно-сером костюме и черном бадлоне. Заправив, мужчина аккуратно белым платочком протирает пробку, закручивает и закрывает лючок.

Из соседней машины выглядывает девушка:

— Вы такой аккуратный. Смотреть приятно.

В этот момент подходит молодой человек. Она ему:

— Посмотри, как человек за машиной следит. Не пылинки, ни царапинки.

Парень косится на машину, уважительно показывает большой палец:

— Ого. Прекрасное состояние. Мало ездили?

Мужчина протирает платочком ботинки, пожимает плечами:

— Ну, да. Так получилось. Сначала десять лет не ездил, потом еще пять.