"Летчик".

Эту историю рассказала подруга жены.

Когда-то и ее муж был студентом и, естественно, как многие, проходил военные сборы.

А было это в брежневские времена в Туве.

Условия антисанитарные. И после того, как от плохой воды из ста двадцати — семьдесят студентов заболели дизентерией, приехала медкомиссия. Начались разборки.

В одной палатке (многие сейчас певцы захотели бы в ней оказаться)сделали пункт сдачи анализов. Поставили стол, за него посадили будущего мужа подруги моей жены. Задача была такая: подписывать бумажки на колбах с анализами.

А анализы брались военврачом, мужиком, такой алюминиевой палкой с намотанной ватой прямо из задницы.

Все выходили из палатки со вздохами, преувеличивая глубину захода алюминиевой дубины "врача-садиста" (для испуга тех, кто еще не прошел!). И вот настала очередь нашего героя, простого парня из деревни.

Заходит. Врач ему: мол, снимай штаны и загибайся. Студент трясущимся руками снимает, загибается... и так сжимает задницу, что вспотевший врач после третьей попытки ему и говорит:

— Да, ты,... мать, руками-то разведи! Тот стоя "раком", берет и просто разводит руки от плеч параллельно полу. Что после этого было... от рева врача палатку изнутри, говорят, на несколько минут раздуло.

Одно из последствий: навсегда приклеевшееся к студенту прозвище "Летчик".

История моя из недавнего славного студенческого прошлого. Просыпаюсь глубоко ночью в комнате в студенческом общежитии от душераздирающей музыки, несущейся откуда-то из за стены от соседа. Последнее, что всплывает в мозгу — веселая пьянка, посвященная какому-то счередному важному событию, случившаяся непосредственно перед моим скоропостижным засыпанием. Думаю: "Вот ведь негодяи, нормальные люди побухали и мирно спят по койкам, а у них, видишь ли, дискотека". В мрачных мыслях, порожденных неожиданным пробуждением в состоянии алкогольного опьянения, начинаю долбить кулаком в стену с криком: "Музыку вырубите нах...!". Музыка не утихает, звучит очередная душевная композиция. Начинаю бить в стену ногой, затем всеми конечностями сразу и поочередно с нецензурной бранью. В неравной битве со стеной проходит минут 5-10... Неожиданно для себя чувствую посторонний предемет где-то в ухе и посредством самоощупывания понимаю, что заснул после пьянки с плеером в ушах, включенным на какой-то реальной радиостанции на всю громкость. "А ведь мои соседи не такие уж и плохие люди", — подумал я, выключив плеер, засыпая.

В восьмом клaссе я влюбился в десятиклaссницу. В те годы я дaже ходил через две ступеньки. Онa былa комсомолкой, членом советa дружины.

Комсомолкa курировaлa нaш клaсс и особенно меня, кaк отличникa и перспективного кaдрa. У нaс были сугубо деловые отношения. Я рыдaл нa плече у друзей-хулигaнов: онa любит не меня, онa любит мои пятерки!

Однaжды

Преамбула: у меня вес 107 кг.

С друзьями поехали на электричке за кедровыми шишками (в Сибири это нормально). Собрали урожай в мешки, а мне как самому крепкому дали не мешок, а матрасовку (если кто помнит были такие штуки размером превосходящие обычный мешок раза в 4) естественно она была набита не полностью, но была очень тяжелой примерно килограмм 70. Пришли на станцию, ждем. Важно: на станции нет перрона, а отсыпана гравийная подушка и до ступеней вагона достаточно высоко. Подошел электропоезд и так получилось, что я у дверей оказался первый, сзади толпа, матрасовка за плечами и из-за неё ни хрена не видно. Подняться в вагон не могу, тяжело очень, толпа активно выражает недовольство.

Вдруг пятой точкой чувствую, что мне в копчик уперлась чья-то голова и я на ней заезжаю в вагон.

Сказать, что я в шоке — это не сказать ничего, поднять на голове 177 кг это ПОСТУПОК. Когда я в тамбуре оглянулся посмотреть на атлета, у меня началась истерика...

Сзади стояла бабулька ростом где-то 1,50м и столько же в диаметре, с причитанием: "Ой б%%%ь ноги болят!"

С тех пор я крепко задумываюсь прежде чем уступить место пенсионеру, если передвигаюсь в автобусе, ибо здоровья у них может быть во много раз больше моего.

В XVII веке на реке Урал построили множество плотин с водяными колёсами, приводившими в движение фабричные станки. В XIX веке фабрики оснастили паровыми машинами, а по реке решили пустить пароход. Но как убрать сваи, вбитые в дно? Это стволы лиственницы — сибирского дерева, которое в воде не гниёт, а становится ещё более прочным. И таких стволов, крепко затянутых илом, из дна реки торчит множество. Предлагали различные проекты: спустить в колоколе на дно людей с пилами, или собирать большой плот вокруг каждой сваи и тянуть её вверх, или помещать сваю в трубу и растворять её кислотой… Но победил проект, в котором сваи были вытянуты сами собой. Вернее, не совсем сами, их помогла выдернуть река. К каждой свае крепкими канатами привязали брёвна и оставили их плавать на поверхности воды. Зимой эти брёвна вмёрзли в лёд, а весной, во время ледохода, они двинулись с места и, увлекаемые огромной энергией реки, выдернули из дна сваи…

***

Анатолий Александрович Гин Александр Владимирович Кудрявцев Владимир Юрьевич Бубенцов Авраам Серединский "Теория решения изобретательских задач: учебное пособие I уровня. 2-е изд. , перераб. и доп. / Учеб. -методич. пособие": ТРИЗ­профи; Москва; 2012 стр. 28