Брат проходил свидетелем по делу о драке в его подъезде. Взяли показания, записали все данные, как положено... Через пару дней перезванивает, просят при случае зайти в отделение полиции с паспортом. Ну, отделение во дворе, чего б не зайти...

Короче, они имя сверить решили, потому что в одном из протоколов брата записали с именем-отчеством "Алех Саныч" (Олег Александрович, соответственно). На вопрос, не пришло ли им в голову, что что-то не так, когда это писали, молоденький лейтенант пожал плечами: дескать, Леха на слух записывал, он что, думать обязан, что ли?!

Начало 90-х, в магазинах на полках пусто. К нам на корабль пришел молодой зеленый лейтенант Рахим, по национальности узбек (тогда в нашей армии их хватало). Как-то узнал, что никто из нас не пробовал настоящий узбекский плов и пообещал с первой получки его приготовить. Первую его получку нам пришлось ждать долго, месяца три, так как в это время были очень популярны задержки с зарплатой. Наконец долгожданная зарплата получена и Рахим отправился в поселок на предмет покупки баранины, риса, зиры, шафрана и прочих ингредиентов для правильного плова. Вернулся обратно грустный. Говорит, зиры и шафрана я не нашел (ну, это понятно, откуда такая экзотика на Севере, мы и не рассчитывали), а вот мясо, крупу и морковь купил. Но из мяса в магазинах была только курица, а рис пришлось заменить гречкой. Но, нужно отдать должное, гречнево-куриный плов был приготовлен со всей тщательностью, по классическому узбекскому рецепту!

Военно-морское училище имени Фрунзе, конец 80-х. Последний экзамен по высшей математике. Принимать должны две добрые тетеньки, поэтому к вышке никто не готовился – три очка и так поставят. За полчаса до экзамена выясняется, что вместо одной доброй тетеньки принимать будет ужасный препод по прозвищу "Логопед" — крайне неприятный,

Отец рассказывал, он во время ВОВ был старшим лейтенантом. После войны с немцами послали их артполк ещё воевать с японцами. Стояли где-то на окраине какого-то города на Дальнем Востоке. Кормили их в основном гаоляном и чумизой, весь полк ругался: ещё чуть-чуть — и у всех, говорили, глаза раскосыми станут. Что-то вкусное можно было купить в городе на базаре, офицеры там часто паслись. И вот один раз прибегает к отцу друг, такой же старлей, весь белый, глаза по блюдцу: у него на базаре пистолет срезали с кобурой. То есть трибунал. Отец говорит — пойдём к полковнику, кинешься в ноги, признаешь ошибки, может, как-нибудь выручит, мужик очень хороший. Пошли. Полковник проорался, конечно, сначала, а потом говорит: берите всех офицеров и несколько сержантов пострашнее и тащите ко мне всех главных стариков с базара, старшин рядов. Привели, полковник им говорит: у моего офицера на базаре пистолет пропал. Если сегодня до заката не найдётся — я приведу полк в город и разнесу базар, и городу достанется. Пистолет возник из ниоткуда в палатке на постели через полчаса! И никто не видел как. Свезло лейтенанту.