Прохожу по автостоянке рядом с гипермаркетом, вдоль которой вытянулся торговый ряд из деревянных домиков-киосков со всяческими продуктами.

Проходя, слышу голос голосистой классической советской продавщицы:

— Я сосала колбаса!

—? — я в непонимании, подхожу ближе.

— Я сосала колбаса!

Может в карты на желание проиграла?? Да не похоже, на флегматичном лице ни тени стеснения или смеха. Подхожу ещё ближе, взгляд падает на вывеску над прилавком: Мясо, сало, колбаса.

Фуф, послышалось...

... Утёсов рассказывал, что однажды, когда он был председателем выпускной комиссии в ГИТИСе, Алла Пугачева (она была из этого выпуска) подошла с фотографом к Утёсову и попросила разрешения сняться с ним на память.

Леонид Осипович с удовольствием согласился. И тут же вспомнил историю, как однажды балалаечнику Трояновскому удалось сфотографироваться со Львом Николаевичем Толстым.

Балалаечник был человек предприимчивый, он сделал с этой фотографии клише и выпустил афишу, на которой был изображен вместе с великим писателем. Его антрепренер как-то предложил концерт балалаечника какому-то хозяйственнику и показал афишу.

Тот внимательно посмотрел и сказал: "Ну, этот с балалайкой будет играть, а что будет делать этот старик с бородой? "Антрепренер обиженно ответил: "Этот старик с бородой, если услышит ваши слова, в гробу перевернется". — "Понятно, — сказал хозяйственник, — это акробат. Не надо".

— Так вот, Аллочка, — закончил Леонид Осипович, — при вашей популярности, я боюсь, будут спрашивать: "А что это за старик рядом с вами? "

Жил я когда-то в Колорадо, прекрасное место, самолеты приземляются быстрее обычного — аэропорт там на 1700 м, горы заснеженные прям вот в городе почти, воздух свежий, если только с не жить рядом с нефтеперерабатывающим заводом на 36-м хайвее...

А, как только приехали, повел я свою тогдашнюю японоведку в ресторан среднего пошиба, Applebee"s, кажется. Заказали мы там стейк, форель, гарнирчик какой-то полезный и нежареный, бутылочку местного рислинга нам в ведерке со льдом принесли...

А рядом большой круглый стол и за ним американская пара с детишками, колу да айсд-ти потягивают из литровых примерно, ведерок тоже еду ждут...

В общем принесли им пищу какую-то, они приступили, а нам нашу лощеный такой, интеллигентного вида официант в бабочке принес немного позже. Подлил в бокалы, мы потихонечку позвякивая приборами, начинаем это все употреблять, а официант стоит, как вкопанный, у меня за спиной. Я тогда как-то не очень в их ресторанных обычаях разбирался, думаю, мож, чего не так, поворачиваю голову и уточняю вполголоса, что мол, не так?

А он так, слегка повернув голову в сторону соседей, у которых к тому времени на столе был полный раздрай: разбросанная картошка, разлитый кетчуп, мятые обертки от бургеров тихонько отвечает:

— You"re so civilized!

А вы знали...?

Не отрекаются, любя… Эти слова написала врач в далеком 1944! Дежурство в госпитале длилось 3 суток. После утомительных дней врач отделения нейрохирургии Вероника Михайловна Тушнова, едва дойдя до дома, записала на клочке старой бумаги "Не отрекаются, любя…" И уснула. Ей было всего 33 года. Шел 1944-й. Романс "Не отрекаются, любя…"