В нашей шахматной школе имени Т. Петросяна обучались два мальчика: Салтыков и Щедрин. Мы долго ждали, когда на детском турнире жребий сведёт их между собой. И дождались. Ко всеобщей радости судья турнира провозгласил пару соперников:

— Салтыков — Щедрин!

Semetto:

Не спеша собирался на работу. Вызываю такси и заканчиваю сборы.

Знаете это чувство "я что-то забыл"?

Так вот, выхожу и появляется это чувство. Свет? Выключил. Утюг? Какой утюг, ты им не пользуешься. Кошку покормил, мусор взял.

"Ложная тревога", — подумал я.

Сажусь в машину и говорю водителю уже приевшуюся фразу "доброе утро, поехали".

А водитель смотрит через зеркало заднего вида на меня и смеётся. Я ещё подумал: "бывает же у людей хорошее настроение с утра да пораньше".

Он не начал ехать.

Поворачивается ко мне и спрашивает:

— Это сейчас так модно?

Немного не поняв вопроса и приподнимая брови отвечаю:

— В смысле?

— Носки и тапочки.

Начинаю догадываться, к чему это он. Смотрю на ноги и.. черт. Вот что я забыл. Обуться.

Про любовь к близким

Пару лет назад мой друг проходил специальный тренинг. Один из условий было отсутствие мобильной связи, что обеспечивалось 2 факторами — телефоны лежали на столах перевернутыми, и их было запрещено брать, а так же в зале включали специальную глушилку связи. Тренинг длился 3 часа. Через час после начала тренер сказала:

У меня есть немало знакомых среди бездомных. Не бомжей, а именно бездомных. Они пострижены, побриты, чисто одеты, большинство из них не пьют вообще, единицы выпивают, но не до свинского состояния. Большая часть оказалась на улице не по своей воле, выживали, как могли, остались людьми. Кто-то работает на сортировке мусора, кто-то убирает дворы или подъезды, кто-то собирает металл, кто-то нанимается работниками к дачникам. Попрошаек нет. Живут в теплотрассах, в незапертых подвалах, договариваются об охране дач с зимним проживанием. В большинстве своем люди грамотные, интересные, образованные. Как-то в самом начале общения с этими людьми вслух удивилась, что среди них мало злоупотребляющих алкоголем, на что мне Александр Васильевич (в миру — Василич) сказал: "Эх, знала бы ты, сколько наших замёрзло насмерть под алкашкой, а сколько обморозилось и осталось инвалидами после ампутации рук-ног. Инвалид — всё, приговор. Работать не можешь, идёшь побираться, начинаешь кушать с помойки. Всё, не жилец. А жить охота". Мудрый был человек; сгорел в люке под теплотрассой, когда малолетние ублюдки подожгли его нехитрый скарб и забаррикадировали выход. С тех пор стараюсь помогать бездомным, хотя большинству из них гордость не позволяет принять помощь, и они стараются отблагодарить по возможности.