же. Размер пайки — как у всех. Сверху — ни грамма. Альтернативных источников питания — ноль. И при этом дед выжил, и даже не сильно голодал. Когда отец рассказчика спрашивал деда о том, как ему это удалось, тот рассказал:

Сынок, я до 1937 года был в ВУЗе профессором истории. Начались чистки и я решил сам уйти "с должности", ибо желавших подсидеть и написать донос была уйма. Ректор помог устроиться на мелкую хозяйственную должность. Повезло — меня не арестовали в те страшные годы. Но до этого я пережил Революцию и Гражданскую войну, смену денег и многое другое.

А ещё как историк я много читал. И знаешь — усвоил одно золотое правило. Началась война — не важно, кто победит, и как быстро. Просто запасай провизию. Обойдется — раздашь по друзьям-знакомым. Так вот, я через неделю после начала войны смог заказать большой железный короб с замком, в который закупил на все скопленные в былые годы деньги различных круп и сушеного мяса. Ящик надежно оберегал еду от крыс и других желающих поживиться в мое отсутствие.

Помогал ли я соседям? Да, но только детям и чуть-чуть, иначе не выжить самому. А я очень хотел дожить до Победы и увидеть внуков. На этих запасах я смог продержаться самое голодное время.

P. S. Пару лет назад 2 моих хороших друга сделали себе полноценные погреба с провиантом на полгода для всей семьи.

По итогу один из них начал торговать продуктами мелким оптом: ))

был быть утвержден в Москве, в главке, но на этом проверка не заканчивалась – приезжает такой, утвержденный в Москве номер в провинциальный цирк и перед первым представлением приходили человечки из райкома/горкома/обкома для утверждения номера на местах. Для этого был первый прокат программы.

Отец этих представителей знал хорошо и поэтому просмотр начинался с перекуса – базарная колбаска, бутырбродики, еще кое-какая закусь и чтоб не на сухую жевать. Стол накрывался в кабинете директора и когда градус доходил до нормы спускались в партер для просмотра.

Однажды я зашел к отцу и попал как раз к началу экспертизы. Почти не шатаясь, люди в костюмах вышли из директорского кабинета и уселись в первом ряду партера. Первые номера шли без замечаний, если не считать легкого похрапывания двух солидных человечков, а затем начался номер с собачками. Пять-десять собачек сидели на задних лапах, прыгали друг через друга, ловили в пасть кольца, лаем отвечали на не сложные арифметические вопросики – ну все как обычно.

Завершался номер кутерьмой – по барьеру вокруг манежа навстречу друг другу бежали собачки, держа в зубах палочки с цветными флажками. Когда они встречались те, которые бежали по часовой стрелке, с теми, которые бежали против, они перепрыгивали друг через друга и это было достаточно красочно и весело – кутерьма, разноцветные флажки, развивающиеся по ветру шерсть и уши – весело вобщем.

В этот момент самый молодой проверяющий, по-видимому из райкома и более стойкий к алкоголю, проявил рвение.

— Нет, это никуда не годится! Балаган! Чему учат детей эти дворняги?! Проснулись и остальные проверяющие и засопелии неодобрительно.

Спас ситуацию папа:

— Правильно! Пусть правый флажок будет красный как флаг Союза, а левый красным с голубой полоской внизу, как символ Украины.

Идея понравилась старшим товарищам. Они еще пообсуждали какой флажок должен быть слева, а какой справа, записали решение и утвердили номер, а дрессировщица собачек, которая, судя по глазам, была из Киргизии, возражать не стала.

И номер стал идеологически выдержанным.

оставить меня без праздника и подарков. Со своими ровесниками я еще могла как-то пообщаться, но другие были значительно младше, и мы, старшие, вынуждены были весь праздник работать няньками. Когда мне исполнилось тринадцать, я пошла против воли родителей, они исполнили свою угрозу и оставили меня без праздника. А я что? Взяла накопленные деньги и пошла на улицу к друзьям. Мы тусовались на нашем чердаке, пили недорогой лимонад, ели чипсы и пирожные, и это было намного лучше домашних посиделок.

С тех пор я так и стала праздновать свои дни рождения, а родители обижались и не понимали, что не так, им же хотелось, чтобы я общалась с "хорошими детьми". Чем плохи мои друзья, они так и не смогли внятно объяснить.

Через месяц у меня юбилей — двадцать пять лет. Я уж думала, что теперь-то я имею право выбирать, как и с кем мне отмечать. Как бы не так! Родители уже планируют отпраздновать в роскошном ресторане, готовы оплатить половину, но с условием, что приглашаются "друзья детства", а точнее дети их друзей, с которыми я уже черт-те сколько не общаюсь. Мой жених готов оплатить вторую половину, но с условием, что приглашаются только его друзья, потому что мои ему не нравятся, хотя подозреваю, что его накрутили мои родители. Все трое постоянно капают мне на мозги, угрожают, что либо я делаю так, как хотят они, либо никакого Показать ещё мне праздника. Видно, придется опять устраивать праздник только для двоих моих близких друзей в баре, с бокалом пенного и закусками. Жениху я дала время подумать до моего дня рождения, может присоединиться к нам, если захочет, нет — мы расстаемся. А с родителями, похоже, я в очередной раз надолго рассорилась.