Я почти год жила и работала в Нью-Йорке. Мне было 29. Это был отличный и незабываемый опыт! Я снимала крошечную квартирку, но в неплохом районе. Денег было впритык, но мне много и не надо было. Я обожала этот город, полюбила, несмотря на миллионы людей на улицах, толпы народу, дороговизну, грязь, шум. Я ощущала себя частью большого муравейника, винтиком, но это было не негативное чувство. Я обожала смотреть на вечерний и ночной город, на небоскрёбы, на людей. Познакомилась там и немного подружилась с парнем из Эквадора, с парой из Перу, был быстрый роман с испанцем. Дружила с девочками из Германии, Казахстана, Австралии, Чехии, ЮАР, Канады, Израиля. Жалко, что проект, в котором я была задействована, подошёл к концу, я бы хотела жить там и дальше. Может, не навсегда, но на какое-то время.

Сейчас мне 35, у меня муж, у нас свой дом за городом, он большой, полно места, огромный сад. Я его люблю всем сердцем. Но ужасно скучаю по Нью-Йорку и хочу хотя бы на денёк оказаться в своей малюсенькой квартирке с видом на этот океан жизни.

Мама послала за хлебом одним вечером. Мне было 16, все эти годы я прожила в одной квартире на пятом этаже и точно знала, сколько времени занимает спуститься и подняться. Но в этот раз поняла, что что-то идет не так, когда прошло, по ощущениям, времени в три раза больше. Стала считать, когда насчитала еще пять этажей, но не дошла до выхода, впала в панику и развернулась обратно, считая этажи. В доме их всего 11, я же остановилась на 50-ом и вверху еще были этажи. Было так страшно, что парализовало голосовые связки. Никогда не забуду это ощущение, когда хочешь орать, но не можешь. Решила вызвать лифт, которым не пользовалась вообще никогда из-за страха. Он довез меня до 1 этажа, вроде как уже моего дома. На автомате купила хлеб, вернулась домой на лифте, отдала пакет маме, упала на кровать и мгновенно уснула. Проснувшись утром, с облегчением произнесла фразу: "Приснится же". Мама меня встретила с предъявой, что я ходила в магазин, до которого две минуты ходьбы, — без малого час и завалилась спать, когда все праздновали день рождения брата. Тогда до меня дошел весь ужас. Фобия перевернулась с ног на голову. Пять лет прошло, а я до сих пор боюсь лестниц.

Был у меня сосед, который слушал рэп. Слушал громко, а у нас стена между квартирами была не несущая, а тонкая. Я вынуждена была слушать это говно. Так он его ещё и включал поздно вечером. Он работал в каком-то баре кальянщиком, всегда по вечерам, приходил поздно и слушал эту х[ер]ню. Причём это было негромко, но просто было слышно. Вообще можно было и потише делать, о чём я его и попросила как-то. Так он меня послал, сказал, что ничего не нарушает, а если мне не нравится, то я могу уши заткнуть. Взбесил меня. Я знала, что он по утрам спит, поэтому специально вставала часов в 6 и включала оперы. Я оперы люблю, разбираюсь в них. "Травиата", "Кармен", "Женитьба Фигаро", "Аида", "Риголетто", "Евгений Онегин", "Волшебная флейта", "Севильский цирюльник", "Мадам Баттерфляй". Всю классику и сама переслушала, и соседа просвещала. Негромко, да, но прям возле стены ставила колонки. Он вечером мне мстил, включал рэп, но я честно терпела, спала с берушами на кухне на раскладушке. Через месяц он сам пришёл ко мне и предложил заключить мир и относиться с уважением друг другу, ибо надоели ему "завывания". А напоследок говорит: "Мне один тречила понравился, скинь, плиз". И напел "Хабанеру". Скинула.

Был в командировке в Монголии. Возили нас на экскурсию в буддийский монастырь. Там монах предложил мне купить бронзовую статуэтку какого-то толстого божка.

В те времена (90-е годы прошлого века) это у нас было в диковинку, и я рад был приобрести такой сувенир.

Когда я отдал деньги монаху, он предупредил, чтобы я в аэропорту это спрятал, а то отберут как произведение искусства. Забрать назад статуэтку этот монах отказался: у попа сдачи, а тем более, возврата денег не бывает!

Что делать? Не ругаться же с монахом. Решил – заберут так заберут. Деньги не такие уж большие.

Сувенир я положил в кейс, а кейс в чемодан. Чемодан проходит в аэропорту просвечивание, и таможенник кричит: "Сувенира, сувенира – открывай чемодан!". Я открываю, вытаскиваю из него кейс и кладу рядом с чемоданом. Таможенник роется в чемодане и ничего, естественно, не находит. Он зовет коллегу, и они вместе смотрят в телевизор и роются в чемодане. Просят меня еще раз пропустить чемодан через телевизор. Я это делаю. А кейс оставляю на столе. Они ничего не видят на экране и отпускают меня. Я на их глазах кладу кейс в чемодан, закрываю его и ухожу!