Мой последний ceкс, где я 20 минут старалась, пока он бревном возлегал на диване, закончился словами в мой адрес: "Я Вам подарю шапочку жокея". После секунд 15 гробовой тишины и моих попыток осмыслить сказанное, добавил: "Замечательно подойдет к Вашему по-английски презрительному взгляду! "

Когда мне было пять лет, родители отвели меня к стоматологу, но не к простому, а к ШКОЛЬНОМУ, СУКА, СТОМАТОЛОГУ. Тогда я узнал, что бывает, когда сверлят открытый нерв. В следующий раз согласился на это только в десятом классе, и там милейшая барышня не поверила, что наркоз не помог, а через две недели сказала: "А, извини, значит, чувствительность зубов повышенная", — когда я всё ещё не мог есть.

С тех пор надломились два зуба, появились кариес и камень, а я до ужаса боюсь стоматологов.

Друзья считают меня жизнерадостным человеком, но я очень глубокий пессимист. Я тороплюсь жить, тороплюсь надышаться и радоваться здесь и сейчас, потому что боюсь жизни. Каждый Новый год для меня не предвкушение нового года, обещающего чудо и исполнения мечтаний, наоборот, это страх того, чем наступающий год может обернуться. Отсюда и мои весёлые праздники, и это зажигание жизни, и тёплые встречи друзей. Я боюсь, что в следующем году всё рухнет, начнётся война и всё такое. Поэтому тороплюсь.

В детстве, как и все девочки с нашего двора, я была фанатом игры "Резиночка". Летом прыгали мы с утра до позднего вечера с перерывами на обед, знали кучу уровней сложности и разных считалок. И вот решила я очаровать соседского мальчика своими умениями, принарядилась в сарафанчик, прыгаю довольная, а на землю падают мои трусы. С позором убежала домой, так как порвалась резинка. После этого сарафаны носить перестала, прыгала в шортах.