БРАТ.

Его забрали в армию, когда я учился в 10-м классе. Отгремели проводы, и Тимоха поехал служить под Курск в инженерных войсках. Он писал бодрые письма. Мы ждали его дома, считая дни. Кровать опустела, и мне не хватало его шуток…

Пригревало солнышко, впереди маячили каникулы, и я шел после школы домой в приподнятом настроении.

Открыв дверь, я понял сразу — "Что-то не так". Мама на кухне жарила котлеты, ее плечи беззвучно вздрагивали, на столе лежал вскрытый конверт. Мама никогда не плакала. Предчувствие катастрофы сжало сердце: "Мааам?". Она лишь, молча, указала на конверт.

Это было письмо от Тимохи. В письме он буднично сообщал, что его из курской части командируют в Термез (город в Таджикистане на границе с Афганистаном). Там – 3 месяца в учебке, затем — в Афганистан.

В Душанбе жила мамина подруга по университету – тетя Алина. Она частенько бывала у нас в гостях. Мы созвонились с ней, и она вызвалась съездить в Термез, повидаться с Тимохой. В часть ее не пустили. Но разрешили поговорить через забор. Тимоха глотал слезы и счастливо улыбался – впервые за много дней он видел родное лицо из другой, мирной, привычной жизни. Тетя Алина совала ему через прутья решетки изюм, курагу и грецкие орехи, приговаривая: "Тима, на трех изюминках можно прожить целый день! "

Распределительный пункт в Термезе был жутким местом. Очередь призывников сортировали по специализации и городам. В туалете за умеренную сумму какие-то личности предлагали выпить полстакана мочи желтушника. Переболевший гепатитом автоматически переставал быть годен к службе. Были и те, кто пытался наносить себе увечья прямо перед кабинетом военкома. Тимоха попал в саперную роту, и первой точкой его дальнейшей службы стал Кандагар.

Впоследствии один знакомый сотрудник военкомата рассказал о негласном правиле забирать призывников из многодетных семей. Мол, если что – не единственный ребенок, у матери есть "запасные дети". Циничная логика имела некое основание…

Брат неожиданно быстро освоился, привык к постоянной жаре, обезвреживал минные поля, распознавал типы мин и способы минирования, сам закладывал мины. Он наладил отношения с местными, выучил их диалект, обменивал и покупал вещи. За годы службы он постепенно потерял всех друзей, сам оставаясь неуязвимым для мин и пуль. Он стал считать себя проклятым и начал верить в Аллаха.

Тимоха вернулся через два года. Без единой царапины, ни одного ранения, потеряв 15 кг веса, загоревший как араб, в полевой форме – он появился на пороге дома, словно призрак с того света.

Он был жив снаружи. Но мертв внутри. И мы учились жить по-новому. Никогда не подходить сзади, всегда быть в зоне видимости, и никаких резких звуков. Оказывается, щелчок выключателя похож на звук взведения курка. Это было непросто, в доме бегали младшие дети…

Тимоха продолжать воевать по ночам. Во сне он пробирался по афганским горам с ножом в руках, чтоб убрать моджахеда без стрельбы. Я стал реально бояться, этим моджахедом мог стать я.

Он напивался каждый вечер и обязательно затевал драку. Друзья оттаскивали его, но Тимоха провоцировал, нарывался и приставал ко всем – к прохожим, соседям, посетителям бара. Из добродушного увальня он превратился в злобного хищника, жаждавшего крови. Однажды он вернулся домой с чьим-то ножом в бедре. Он плакал пьяными слезами, рассказывая, как однажды избитый старик в арбе привез к воротам части три обезглавленных трупа. Это были пацаны из их взвода. Бойцы, рассвирепев, прыгнули в БТРы и сравняли с песком кишлак с мирными жителями…

Союз Ветеранов Афганистана тогда предоставлял воинам-интернационалистам определенные льготы для трудоустройства, обучения и решения квартирного вопроса. Брат использовал возможность и поступил в МГИМО. За его плечами была спецшкола с английским уклоном и свободный арабский за два года в Афгане. Он поступил на факультет арабских языков и начал исписывать тетрадки арабской вязью справа налево, с конца тетради.

Чуть позже Тимоха устроился ночным администратором в Интурист. Свободное знание языков открывало многие двери. Гостиничный бизнес имел немало теневых возможностей заработка. Чаевые, комиссионные проституток, концертно-гастрольные… Брат получил возможность жить на широкую ногу. Но он все еще пробирался к духам с калашом по каменистым пустыням Афганистана. И глубоко презирал гостиничную публику. Тимоха снял квартиру, и к нему переехала жить одна из его девушек, пытаясь вернуть его к мирной жизни.

Я готовился к сессии, когда мне позвонил Колян, лучший друг детства Тимохи:

— Городская больница, 10 этаж, хирургия, палата 1023. Тимоха выстрелил себе в голову из травмата.

Врачи не любят самоубийц. Ежедневно вытаскивая людей с того света, они не хотят понимать тех, кто добровольно решил подвести черту.

Через неделю Тимоху выписали, живого, здорового и улыбающегося. Через пару дней он позвонил маме и рассказал, что теперь его жизнь кардинально изменится. Он будет счастлив, несмотря ни на что, и она может больше за него не волноваться. В тот же вечер мой брат повесился. Чувство вины – вещь смертельная. И мама ушла вслед за братом в том же году…

Войска из Афганистана вывели всего через два месяца после возвращения брата домой. Война шла 10 лет. "Афганский синдром" — 80% семей ветеранов распалось, половина погибла от последствий алкоголя и наркотиков (больше, чем на поле боя), треть сели в тюрьмы, погибших от суицида даже не считали – это происходило примерно через год после возвращения. Страна ничего не знала о реабилитации, психотерапии, посттравматическом синдроме.

К чему я это?

Что мы будем делать, когда люди начнут возвращаться с войны…

Разговор подруг в автобусе: "... Я тут на прошлой неделе два часа рулила под внимательным наблюдением мужа. Трогаться училась и переключаться.

Ничего, научилась. Ничего тут нет особенного. Мне очень понравилось, только страшно очень, когда навстречу из-за поворота едет машина. Кажется, что она прямо на меня едет. И дети очень страшные... они по дороге ПРЫГАЮТ!! В разные стороны!! А еще железнодорожные пути страшные. Я на них заглохла, и меня объезжали машины и все водители улыбались, но без издевки, как ни странно. А самое страшное — это кошки и собаки, которые неизвестно куда побегут. А еще там в машине три педали, и почему-то муж все время орал мне на ухо "запомни! Тормоз между ног! Запомни!"

На что я ему отвечала: "Может, у тебя между ног и тормоз, а у меня точно что-то другое..."

На Рождественскую историю. 31 декабря 2000 настроение у меня было ниже плинтуса. С женой разбежался, перед новым годом переболел, 2-го на работу. А еще за три месяца до НГ купил очередную ВАЗ 2108 (я и сейчас по "восьмеркам" тащусь, одна дома на передержке, вторая в деревне для спорта, хотя давно уже езжу на "японках"), но какую-то неудачную.

Настоящая женщина всегда найдёт способ доказать свою любовь, даже если нет под рукой скачущего коня...

24 января 2012 года. На Аляске пенсионерка избила лося лопатой. Инцидент произошёл на территории государственного аэропорта Уиллоу в пятницу, 20 января, пишет The Anchorage Daily News.

Незадолго до появления лося, 85-летняя

Коллега сегодня рассказала историю. Они отстроились недавно, двухэтажный дом, участок большой, до соседей далеко, баня, а забором еще не обнесен, поэтому баня на висячий замок закрывается; от ее лица смешнее будет: "Пошли мы с мужем в баню, муж с тяжелого дежурства — зомби лучше выглядят, наскоро помылся и ушел, а я осталась, намываюсь, попарилась вволю, накинула халат и выхожу в предбанник. А вот фиг: муж на автомате навесил замок, алес капут. Я сначала стучала, потом орала и колотила ногами. Устала как собака, а уже поздно, и до меня доходит, что муж вырубился, мелкая смотрит мультики, сын в наушниках — и дети по комнатам спать разойдутся, с чего бы им проверять, дома ли я. Тут я чуть дверь с петель не сорвала. Колотилась еще минут 20, вдруг слышу замок открывается — стоит слегка удивленный муж: "О, а ты здесь что? Я тут кур вышел проверить, все ли на месте". С.. ка, кур он вышел проверить! Еще немного и я бы вдовой осталась.

Везет меня сегодня в обед в ресторан вину заглаживать. Дети ржут"