На днях, позвонили мне со старой работы:
— Тут проблема у нас. Переехали в новый офис, заменили всю технику. Довольны все, хорошо, удобно. Вот только секретарша плачет, требует вернуть ей старый Windows.
— А я тут причем?
— Она говорит, что ты ей такой хороший Windows поставил, что она столько лет на нем отработала. Я трубку новому айтишнику дам.
— Здравствуйте. Понимаете, мы ей поставили комп с "десяткой" и 27" — монитором. Она плачет и говорит, что на этом уё.. ще она работать не может. Тут всё не так, всё не красиво, тут даже пасьянсы страшные! Говорит, что у нее были красивые пасьянсы!
Когда парень сказал про "красивые пасьянсы", у меня в голове что-то щелкнуло и я вспомнил...
— Я понял! Сноси "десятку" и ставь ей Линукс с KDE.
Надо было слышать возмущение молодого айтишника:
— Линукс?! Бабке пенсионерке? Да она винду, как огня, боится!
— Не забивай голову, ставь Минт с КДЕ и не парься.
Через день он перезвонил.
— Я в шоке! Поставил линукс, бабка обрадовалась: "Вот моя виндовс, а ту херню выкиньте". Это вообще как?
Я поделился воспоминаниями.
Работал я в этой конторе админом и параллельно учился. Собрал компьютер, установил линукс, закачал на диск репы и учился. Надумал уходить на вольные хлеба, подал заявление. Осталось несколько дней отработать и тут вызывает директор и просит поставить комп секретарше, ".. а то она одна печатает на машинке, мучается.. "
Я поставил системник с Линуксом, подключил принтер, показал как включать, вызывать редактор, и выводить на печать. Ну и заодно показал пасьянсы. Всех делов, это заняло три дня и я радостно распрощался с конторой.
Так вот, все эти годы секретарша работала и не догадывалась, что у нее не windows. А искрение считала, что у нее "самая лучшая винда" (каюсь: это я ей так сказал).
21 Jul 2019 | Арсений |
- вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
"Сестра Фаины Раневской, Изабелла, жила в Париже. В силу ряда обстоятельств она переехала в Советский Союз. В первый же день приезда, не смотря на летнюю жару, Изабелла натянула фильдеперсовые чулки, надела шёлковое пальто, перчатки, шляпку, побрызгала себя "Шанелью", и сообщила сестре:
— Фаиночка, — я иду в мясную лавку, куплю
Звонит подруга: "ой, шо делать, шо делать — купила ТААКУЮ ВЕЩЬ, все классно сидит, но на жопе явно выглядит пустовато. И назад отдавать не хочется, и носить как-то стремно. Может, сможешь че-то подшить-ушить? "
Я шить могу, но мне влом и времени нет. Нагуглила быстренько ссылочку на жопоувеличивающее белье, то бишь трусы с вставками, скинула ей — типа, заказывай и не парься.
А потом как-то проводила обучение в группе. Вместо обычной доски был "смартборд" — интерактивный монитор во всю стенку. Удобная вещь. В процессе объяснения зашел у меня спор с участником, я полезла на этом мегамониторе в интернет (черт бы побрал мою пинципиальность) и залогинилась в свой Гугл — иначе не получалось. Ну и — вы поняли, да? — что первым делом видит очарованная группа? — Йес, кучу поп и силиконовых подкладок под них...
До конца семинара ловила задумчивые взгляды в область моего центра тяжести...
Муж отсутствует несколько месяцев. Скоро прилетит.
Спрашиваю сегодня: — Домой хочешь уже?
Отвечает: — Ну да, соскучился же.
И тут я задаю дурацкий вопрос: — А чего домой-то хочешь?
И аж притаилась. Ну, думаю, сейчас расскажет мне, как он скучает. По мне, естественно.
Но не тут-то было!: )
Он, ведомый своей непосредственной искренностью, отвечает мне:
— Во-первых, хочу увидеть новую кухню (твою мать, кухню он хочет увидеть! — говорит чей-то голос в моей голове). Во-вторых, в море искупаться хочу. Ну и в-третьих, по тебе соскучился.
Как хорошо, что мне не 20 и даже не 30 лет. И я просто могу расхохотаться в трубку. И сказать в ответ: — Ну да, со мной ты про три раза на дню разговариваешь, а с кухней и морем — ни разу!
P. S. У него там есть дамы поинтереснее — его внучки. Ну и мои - тоже: )
Как-то раз на богемной тусовке известной поэтессе представили молодого литературного критика. Чтобы вызвать большую заинтересованность поэтессы, в числе достоинств молодого человека было упомянуто то, что он успел перетрахать половину Ленинграда. На это поэтесса заметила, что она, видимо, была в другой половине.