Много лет назад я подрабатывал в детской больнице лаборантом. В частности, брал кровь на всевозможные анализы у детишек всех "калибров" — от совсем маленьких недоношенных до девиц лет 17 с половиной, ростом в метр восемьдесят, весом килограммов в 90, с бюстом четвертого размера, смолящих втихую Беломор.

Наибольшие неприятности в моральном плане вызывали дети лет 3-4, которые на каждую попытку уколоть их в пальчик выдавали истерические "концерты" минут на 20-30 с визгами, писками, слюнями, соплями, пиханием "злого дяди-кровопийцы" ножками в пах со всей силой, царапанием, попыткой разбить все пробирки на столе, и т. п.

Но вот что я заметил.

Как приводит к лаборанту ребеночка мама?

— Ой, бедненький мой, сейчас тебя немножко уколют, но совсем не будет больно, ты только не бойся (с дрожью в голосе) — это совсем, совсем НЕ БОЛЬНО!

Хватает ребенка за конечности, сама чуть не плача от жалости к нему.

Результат — в 99% случаев ребенок начинает плакать ЕЩЕ ДО УКОЛА, а укол, ессно, прибавляет ему энтузиазма в этом деле.

И как приводит ребенка к лаборанту папа: молча сажает его на стул (если очень маленький — молча держит его на коленках). От ребенка раздается только небольшой "писк" во время самого укола — ну, больно, конечно, но уж не так, чтобы очень.

После укола ребенок смотрит на папу: мол, что это было? Папа молчит или ободряюще кивает головой: мол, так нужно, держись. ВСЁ!

Никаких истерик, никаких слюней-соплей.

Решили мы сходить за вторым ребенком. А родилась двойня. Вот они нам дали жару. Орали днем, и особенно ночью. Было ОЧЕНЬ тяжело. И вот как-то ночью нам с мужем удалось таки их усыпить. Он пошел в туалет. А мне попить захотелось. Сижу на кухне в темноте тихонько. Он выходит — с детьми меня нет. В другую комнату — нет. На кухню — в темноте не заметил. В туалет — нет. И так мечется по квартире. Потом забегает на кухню, включает свет, глаза шальные: "Я думал, ты сбежала! "Реально испугался. Но признаться была у меня такая мысль...

Одна из жительниц Кливленда возбудила дело о разводе с мужем, обвиняя его в "исключительной жестокости". Дело в том, что муж этой дамы, зная о её страсти к чтению детективов, на двадцатой странице каждого детектива вписывал имя настоящего убийцы, и тем самым делал бессмысленным дальнейшее чтение. Суд согласился с доводами истицы, признав действия мужа проявлением "исключительной жестокости" и объявил брак расторгнутым.

пока жена красится у зеркала, пытаюсь найти себе рубашку, жена:

— ну какой ты, ничего не знаешь, открой купе, в самом конце, за платьями, кофточками, юбками, за моими пальто, курточками, шубой, моими костюмами, увидишь плечики, там все твои две рубашки и галстук.. что так трудно запомнить?

Пансионат для престарелых.

Сидят три очень старых деда на скамейке. Обсудили все болезни, все новости.

И зашла как-то речь о том, что их внуки и правнуки скажут о них, скажем, через 50 лет.

Первый дед: "Ну, мои-то внуки, я очень надеюсь, вспомнит как я всегда защищал их перед родителями, покупал дорогие подарки, баловал".

Второй: "Вот ты зря внуков балуешь! Я своего сына всегда держал в строгости, он мне теперь благодарен, его ровесники многие кто спился, кто по тюрьмам, а он карьеру сделал, и своих детей он теперь так же строго воспитывает! "

Третий: "А я надеюсь, что мои правнуки скажут через 50 лет: "А старик=то наш, еще вполне ничего, для своего возраста! "