ДАЧНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ

Мой старинный друг бывший КГБэшник Юрий Тарасович, в последние годы почти безвылазно живет на даче. Его дочка Оксана считает себя очень умной и самостоятельной, а потому никогда не просит у отца ни совета, ни помощи. Упрямством она пошла в отца, а умом… в себя, наверное:

"Папа, ну что ты можешь мне посоветовать, если у тебя даже нет камеры в телефоне? "

Прошлой весной Оксана попала в серьезную аварию.

Ехала на "зелёный" и в "бочину" протаранила посольскую машину набитую кучей [мав]ров.

Обе машины под списание, [мав]ры тоже поломаны, но все живы, хорошо хоть сама осталась невредима.

Беда в другом: поломанные [мав]ры в один голос кричали, что как раз они-то и ехали на "зеленый". Видеорегистраторов ни у кого не было. Слово против слова.

К тому же у [мав]ров оказался очень ценный свидетель – офицер полиции, между прочим. В свой выходной день он сидел на улице за пластиковым столиком возле кафе, пил кофе и наблюдал перекресток как на ладони.

Так вот, он клятвенно утверждал, что это [мав]ры ехали на "зеленый", а Оксана на "красный".

Замаячили миллионные иски по возмещению вреда [мав]ритянского здоровья, не говоря уже о лишении прав.

Юрий Тарасыч хотел было взвалить эту беду на себя, провести собственное расследование и разобраться что к чему, но Оксана отрезала:

— Папа, не лезь ты в это дело, у тебя давление. Сиди на даче, футбол смотри. Сама разберусь.

Может ты и был хорошим следователем, но когда это было? Сорок лет назад и в другой стране! Сейчас все другое! Совсем другая жизнь, в которой ты просто маленький ребенок!

Все, не морочь мне, папа, голову и так тошно.

Наняла Оксана опытного адвоката, тот похлопал крыльями, поклевал зерно, да и отказался, дескать, дело проигрышное, против нас целая, не самая маленькая африканская страна, да плюс еще и московский полицейский.

Потом появился адвокат подороже, результат от него был примерно тем же, только он перед уходом склевал гораздо больше зерна.

Приближался суд, Оксана все время плакала и Тарасычу, наконец удалось выудить из дочки кое-какие подробности дела.

Каково же было всеобщее удивление и замешательство, когда главный свидетель — старший лейтенант полиции встал в суде и заявил:

— Ваша честь, на разрешающий сигнал светофора ехала вот эта гражданка, а вот эти темнокожие товарищи на "Вольво", ломились на "красный", от чего и пострадали, а то что я на предварительном следствии показывал обратное, так это я недопонял вопроса следователя.

Судья хлопнул молоточком и вынес решение в пользу Оксаны. Страховая компания сполна выплатила за убитую машину и даже посольство африканской страны выразило Оксане свои сожаления.

Юрий Тарасович поздравил, похвалил дочку и спросил:

— А почему, все же, свидетель изменил свои показания?

— Да черт его знает? Может совесть заела, а может быть он увидел мою решимость, испугался и понял, что я этого так не оставлю, пойду до конца.

— Может быть, может быть…

И только мне Тарасыч по секрету рассказал "откуда ноги растут"

За день до суда, он таки провел свое маленькое дачное расследование и потратил на него ровно 20 минут. Хватило всего трех звонков.

Первым звонком он выяснил, что свидетель не просто московский мент, а по "чистой случайности", мент, который охраняет то самое посольство.

Вторым звонком Юрий Тарасыч узнал, что в день аварии, с самого утра моросил дождик и кафе вообще не выставляло на улицу столиков.

А третьим звонком Тарасыч потревожил самого мента и поведал ему о содержании двух предыдущих…

Я уговариваю Тарасыча все рассказать Оксане, но старик упирается: — "Она у меня такая независимая и гордая, ей будет обидно…"

Стою как-то на остановке, жду автобуса. Сзади сидят четыре бабульки и о чем-то беседуют. К ним подходит пятая и ведет за собой внука лет трех. Ну, тоже садится на лавочку и включается в разговор. И я слышу такой диалог:

— Вот, времена пошли, страшно по улицам ходить!

— И не говори, кругом маньяки шастают, БАБОК В РЕЧКИ КИДАЮТ!

Я в шоке! Но это еще не все. Дальше, они начинают говорить о пенсии, и одна старушка отчаянно матерится. Через некоторое время, когда она закончила орать нецензурную лексику, бабушка говорит своему внуку:

— Ты, Петенька, не слушай ее, но на всякий случай запоминай! Пригодится еще в жизни!

(по поводу победы феминизма)

Канада — это детский сад по сравнению со Штатами.

У нас на работе мужика выгнали — он на День святого Валентина подарил всем сотрудницам по цветочку.

А работает у нас в офисе около человек сорок баб, для справки. Два дня не могли найти причину для увольнения. Он ведь не приставал ни к кому персонально, а просто в обеденный перерыв пробежался с тележкой и раздал цветы.

Наконец, нашли: мужик должен был получить разрешение на пользование тележкой, ибо тележка — (тадам!) офисный инвентарь повышенной опасности.

Но хохма не в том что уволили мужика, а в том что ему — под 60 лет, и цветы на Валентина он раздавал регулярно лет уже 20 как. Просто в прошлом году в департаменте в руководство пришли молодые феминистки-выдвиженки, которые начали с того, что все сотрудники прошли трехдневные обязательные (под роспись!) тренинги по секчуал харасменту, диверсити, и икуал оппортунити. А что работа встала — им пох. Уволенный мужик, кстати, был лучшим продажником; он просто перешел через дорогу к конкурентам; ну и, конечно, самых сладких клиентов увел...

Помню, рассказал один приятель в пору обучения своего в школе милиции.

Были они группой на стрельбище, палили из ПМ-ов. Там же присутствовала группа блондинок, хер знает откуда, с руководителем. Тоже по очереди стреляли.

Так вот одна из них отчудила: поставили ее в позу, показали, как-чего, она прицелилась, "щелк!". Осечка. Она, не моргнув глазом, по-прежнему держа в вытянутой руке пистолет, поворачивается к инструктору, продолжая судорожно щелкать спусковым крючком: "А у меня не рабооотаеееет!". При этом ствол пистолета смотрит инструктору в лоб.

Приятель говорит — единственный раз в жизни видел, как на глазах седеет человек.

Короче, уложили девочку, игрушку отобрали, группу выгнали на#ер со стрельбища.

О борьбе с феминизмом и пользе архивирования.

Для любителей судебных сериалов.

Намедни в Торонто закончились судебные слушания по скандальному делу Жана Гомеши (Jian Ghomeshi). Долгое время он был популярным радиоведущим, комментатором и вообще — плейбоем. Мажором. Завсегдатаем модных тусовок и знакомым всяких знаменитостей.