Эту историю рассказал сегодня мой напарник Вован. Живём мы и работаем в Канаде, а точнее в Монреале. Так вот, работал Вован до не давнего времени на мувинге,- перевозка мебели по нашему значит.

Был он водителем, а в помошниках у него два турка, крепыш и здоровяк

Джем и крепыш но совсем не здоровяк, а метр с кепкой Ахмед. И вот в один дождливый день пришлось им тащить на второй этаж по узкой и очень крутой пожарной лестнице домашний скарб. Кое как они почти всё занесли, вымокли и устали. Осталась только старая и тяжелая стиральная машина. Решили они, что основную нагрузку возьмёт на себя

Джем, Ахмед будет впереди, а Вован будет сзади сраховать Джема от падения, т. е толкать в спину, лестница, повторюсь очень крутая.

Стали они таким паровозом корячась продвигаться, как раз в тот мо- мент, когда голова Вована выровнялась с пятой точкой Джема, Ахмед поскользнулся и прибил машиной пальцы. С диким воплем пальцы он коне- чно разжал, соответственно вся тяжесть легла на второго турка, тот такого расклада не ожидал, пошатнулся, поднапрягся,... и скажем так "громко испортил воздух" прямо на Вована. Вован этого снести не смог, и бросил Джема. Джем окончательно потерявший опору стал пятиться назад и истошно орать: "Вова хельп!!! хеееельп ми!!!" Тот в верху то же орёт по своему, на пальцы дует и вспоминает всех турец- ких родственников. Вован было кинулся опять помочь турку, но тот с каждым шагом под нагрузкой продолжал пер... ть, а едят они пищу такую что со слов Вована: "Скунсы отдыхают" Корче разбили они ту стиральную машину, хозяин в претензиях не был, а Вован теперь Турков не любит. Р.S. рассказано без употребления ненормативной лексики, которую

Вован как бывший моряк употребляет через вздох.

Это история взята из газетной статьи, для написания которой корреспондентка отправилась поработать день продавцом в ceкс-шопе.

В ceкс-шоп на большой скорости залетает мужик, стильно одетый, с усиками, и спрашивает трусы. Я протягиваю ему мужские стринги, а он морщит нос и говорит:

— Мне банановые, или клубничные…

Только хотела покрутить пальцем возле виска, как вмешалась Марина (постоянный продавец в магазине). Как выяснилось, для прикола в магазин в последнее время стали привозить мужские и женские трусики из желе. Носить их, конечно, нельзя, они одноразовые, но при желании их можно просто съесть. Напарница достала последний комплект с банановым ароматом и поинтересовалась:

— Да что вы с ними делаете, ведь это уже четвертые…

— А я с коллег деньги сшибаю. Говорю: "А спорим на "штуку", что я свои трусы вот сейчас возьму и съем!" Они, конечно, все уверены, что полметра ситца я не проглочу и смело кладут на бочку свои кровные. Я так уже больше трех тысяч заработал, а привезете еще, так целое состояние сколочу!

Было это в конце семидесятых, когда любой более-менее приличный крем или парфюм сыскать днем с огнем было нельзя, даже, кажется, в тот период проблемы с мылом и стиральным порошком были.

В нашем военном городке, как и во всех небольших поселениях, была первая красавица королевства, так называемая тетя Лиля /надо сказать, что действительно

Где-то так с месяц назад, участвовал самолично в народной забаве под названием откапывание картошки. Второй день на грядках, вид соответствующий: в грязи, в пыли, в рабочей одежке и калошах. Усталый и злой шаркаю этими калошами по асфальту (топаю с грядок до дому) и размахиваю лопатой. Вижу: сидят девушки, сразу ясно городские. О чем-то разговаривают, и всем видом дают понять: вот мы какие, из городу, посетили вашу провинциальную деревушку. Прохожу мимо, слышу пару фраз о себе: "Красивый, но (фи!) какой грязный!" Мол, меня, колхозника, домой пустить противно. Обидно, блин. И в этот момент звякает мой телефон. Я с чувством сладкой мести, прямо перед ними, достаю дорогую “раскладушку” и начинаю туда что-то говорить. Такой наглости, что у колхозников телефоны по четыреста долларов, они явно не ожидали. Я, довольный, подмигнул им и отправился домой.

Сначала — историческая справка, которую можно не читать. Дело было в годы перестройки, а точнее — накануне выборов депутатов Съезда народных депутатов СССР. Порезали наш город на избирательные округа, парткомы начали, как привыкли, выдвигать заранее согласованных кандидатов. Ну а поскольку перестройка, то в дело выдвижения