Осень, сыро, дождь и ветер, я в коконе из пледа читаю, и тут мой взгляд падает на окно; за окном сидит котенок и жалобно смотрит. Открыл окно — тот бедный аж дрожит; взял к себе в кокон. Прибежала кошка, понюхала и начала вылизывать; так и уснули втроём в моем коконе. Котёнок спал со мной, кошка, никогда не спавшая со мной, тоже ложилась рядом. Эти двое согревали меня, пока не дали отопление. Так и живу, согреваясь котом, который весит больше шести килограммов и играется как ребёнок.

Однажды лечила зубы, честно предупредила, что у меня низкий болевой порог, но стоматолог посчитал, что я потерплю. В какой-то момент я настолько очумела от боли, что врезала ему по руке. Хорошо, что у него реакция хорошая оказалась, и он машинкой не располосовал мне лицо. Ругался, конечно, назвал [бах]нутой, зато после этого и анестезия, и вежливость, и лечил так аккуратно, будто танцевал на хрустальных бокалах.

Моего пса бросили прошлые хозяева. Теперь ему снятся кошмары, и он не может выспаться, поэтому каждую ночь я сажусь с ним рядом, глажу и жду, когда он уснёт. Только так он может успокоиться.

Подружка работает в Европе. Она красивая, ухоженная девушка с типичными фотками сладкой жизни: в очках и модных шмотках, позирует в дорогих отельных номерах и ресторанах. Она уборщица, но другую работу искать не хочет, потому что лишится возможности создавать иллюзию бесконечного роскошного отдыха. Хотя и два языка хорошо знает, и мозги есть; лайки ей важнее.