Захотелось рассказать давнишнюю историю, произошедшую с моим отцом. Случилась она в середине 80-х незадолго до принятия "Мер по преодолению пьянства и алкоголизма". Её нельзя назвать ни смешной, ни грустной, ни поучительной. Скорее всего, каждый сам решит с какой стороны на неё посмотреть и к какому жанру отнести.

На полтора часа отец задержался на заводе и домой возвращался на трамвае. Львиная масса рабочих уже уехала, и потому в салоне было достаточно свободно, но все сидячие места были заняты. На одной из остановок в вагон ввалился детина немаленького телосложения, который явно "хватил" лишнего и потому не задумывался о своих поступках и их последствиях. Некоторое время он оглядывался вокруг, словно оценивая окружающую обстановку и людей. А так как большинство работяг уже были дома, то среди пассажиров трамвайчика большинство составляли работники магазинов, учащиеся ПТУ, словом, менее сильная часть населения. Недолго думая, он подошёл к женщине, сидевшей напротив дверей, отвесил ей затрещину, выкинул с сиденья, посылая ей вслед букет идиоматических выражений. Отец не мог потерпеть таких выходок по отношению к кому бы то ни было. Он подошёл к нарушителю спокойствия пассажиров и, выдернув его с сиденья, резко отбросил к дверям, прижал к ним. Следующей остановки ждать пришлось не больше минуты. Двери открылись, и отец выбросил дебошира на остановку. Тот упал в снег, недалеко стоял младший лейтенант милиции с двумя дружинниками. Те мигом остановили трамвай, позвали отца и начали выяснять, что случилось. Детина доказывал, что он потерпевший, выкинутый из вагона ни за что. Отец рассказал всё, как было. Представитель законопорядка спросил у дамы, правда ли она стала объектом нападения со стороны дебошира, но та вдруг, к всеобщему удивлению, сказала, что ничего не знает и никто ей затрещину не давал. Несколько человек открыто возмутились её поведением. Младший лейтенант принял решение провести в отделение отца, детину и дамочку, чтобы не задерживать трамвай. Двое мужчин интеллигентного вида и одна женщина добровольно вызвались быть свидетелями. И вся компания из 9 человек отправилась в ближайшее отделение милиции. Там к "разбору полётов" подключились старший лейтенант и старший сержант. Не смотря на свидетельства очевидцев, дамочка продолжала гнуть свою линию: "Ничего не знаю, никто меня не бил и с сиденья не выкидывал! "

Работники милиции записали все свидетельские показания, оформили дебоширу 15 суток, пожали руку отцу. Но их, как и свидетелей удивило поведение дамочки. Та отказывалась что-либо подписывать и старший лейтенант, уставший от бесплодных попыток хоть как-то её разубедить, сказал, что она может идти, но предупредил, что в следующий раз она в подобной ситуации может и не дождаться помощи. Двое интеллигентных мужчин тоже открыто выразили неудовольствие поведением женщины. Старший сержант сказал: "Гражданочка, вы повели себя по-хамски, так как фактически оправдали антиобщественное поведение того субъекта". Дамочка спокойно развернулась и направилась к выходу. Женщина-свидетель хлопнула её по плечу и когда та повернула к ней голову, то негромко, но чётко сказала в лицо: "Ну и с@ка же ты! "А интеллигентные мужчины и сотрудники милиции дружно кивнули головами.

О пользе мужской настырности.

Меня иногда просят написать что-нибудь няшное. Полить суровую действительность глазурью. Извольте.

Инга была обычная клубная чика. Ничего особенного. В меру веселая, в меру [м]лядовитая, в меру симпатичная, в меру пьющая. Такая средне-статистическая кобыла с принципом применения "трахнул-забыл"(f@ck-and-forget).

Напомнила история про незастегнутого волонтера от 6.12.2018

Когда-то давно остановила мужчину посреди людной улицы, извинилась за беспокойство и тихо сказала, что у него джинсы не застёгнуты. Пара секунд дело.

Он слегка покраснел, но поблагодарил, добавив: "Ни одна сволочь на работе не намекнула! Лыбу все давили, козлины! "

Я всегда людям говорю, если что подобное замечаю.

Не хочется быть ни козлиной, ни сволочью!

В воскресенье ходили на рынок.

Вовремя не подсуетился, не перехватил у пассии пакеты с только что купленным.

— А тебе не кажется, — тут же услышал, — что я несу слишком много всякой херни?

— Кажется, — радостно согласился я. Но пакеты забрал.

Делала дома уборку и решила перемыть мамины вазы. Дело дошло до большой, тяжелой и хрустальной вазы. Намылила её, смываю пену, и она выскальзывает у меня из рук. На секунду закрываю глаза и думаю: "Всё, [ман]да вазе, вся ванная комната в осколках". Открываю глаза: дырень в раковине, ваза лежит в тазике без единой царапинки. Говорю маме, что лучше бы эта ваза дебильная разбилась, сейчас раковину менять, геморрой. Она: "Ага! Моя ваза?! "