Перед визитом важной персоны в спонсируемую им больницу, естественно, туева хуча проверок. Одна из них была с ребятами в форме и с овчаркой. Некоторые врачи боялись её, некоторые хотели покормить, некоторые — погладить. Мой муж — борец за санэпидрежим. Он попросил у кинолога только одно: чтобы на пса надели бахилы.

Когда мой знакомый вышел из комы, в которой пролежал 40 суток, его перевели в общую палату из реанимации. Приходит его лечащий врач, задает разные вопросы, какой сегодня год, имя, фамилия и так далее. Отвечает всегда правильно. Последний вопрос был таким:

— Какого цвета стены в палате?

— Зеленые, — отвечает мой товарищ.

— Неправильно. Салатовые. Цветоощущение у вас нарушено. Придется лечить, — ответил врач.

— Сам ты салатовый! Такого цвета даже нет. Это оттенок.

Моя мама – медик в автобусном парке. Лечить права не имеет, но вечно лезет со своими народными рецептами. И вот пришёл водитель: 50 лет, кашель замучил. Мама посоветовала ему свежий имбирь тереть на тёрке и в чай добавлять... Прошла неделя или больше, прибегает довольный мужик с шоколадкой:

– Доктор, спасибо Вам большое за рецепт!

– На здоровье! Прошёл кашель?

– Да черт с ним, с этим кашлем! У меня ТАК стоит, что с женой по несколько раз на дню уединяемся! Только в молодости такое было! Спасибо Вам и от меня, и от жены огромное!

Трудности перевода

Много лет назад мы эмигрировали в штаты. Ребенок был маленький и, в какой-то момент, он заболел с высокой температурой. По советскому опыту помню, что детям ставили жаропонижающие ректальное свечи и это хорошо работало.

На приему у врача прошу их. При этом использую слово Candle (свеча). Не знаю как врач меня понял и что он подумал, но не заржал. Дело в том, что в английском для ректальных свечей совсем другое слово — suppository (суппозиторий). И такие приколы были сплошь и рядом в первые годы.