В нашей студенческой общаге на Ново-Измайловском было много кубинцев. Страшные раздолбаи, не хуже нас. Даже лучше. Потому что все время веселые, словно поддали. Поют и пляшут. Торжественно вешают портрет Кастро на стенку в комнате, закрывая в патриотическом раже электрическую розетку, — поют. Ругаются с русскими соседками, которые требуют неснимаемого команданте снять с розетки, — пританцовывают. Мулатка Луиза, староста группы, стыдила в конце сессии своих двоечников: "Учитца, учитца, Ленин так скасаль! " — щелкая пальцами обеих рук, хохоча и подрыгивая длинными ногами.

Единственный более-менее серьезный человек у них был Мануэль. О революционных идеалах задвигал с таким пылом, что даже бледнел. Поползли слухи, что и в койке Мануэль призывает к победе коммунизма во всем мире.

Любознательные наши девицы отправлялись проверять. Возвращались пританцовывая и напевая. Скоро и самые неспособные к языкам могли без запинки оттарабанить: "Куба си, янки ноу!"

Потеряли мы его при следующих печальных обстоятельствах. В первый же год будущие кубинские педагоги отправились домой на каникулы. Пересадка была в Ванкувере. Мануэль вышел из самолета, подумал: "Патриа о муэрте" и начал быстро-быстро передвигать ногами в сторону развитого канадского социализма, где и попросил политического убежища.

Стою сегодня в супермаркете в очереди на кассу. Впереди меня бабушка расплачивается, накупила несколько пакетов новогодней провизии. Стою я и думаю, помочь надо бабушке, карму поправить. Расплатился быстренько я за свою плитку шоколада и побежал за бабушкой. Догоняю её и говорю, мол:

— Бабушка, давайте помогу донести.

— Ой, сыночек, спасибо, — старушка так и расцвела.

— Мне одной никак не справиться.

Взял я у нее пакеты и идем вместе, про погоду да про гололёд толкуем. Вышли из супермаркета, я и спрашиваю:

— Бабушк, нам сейчас куда?

— Да вот, прямо сюда.

Этот божий одуванчик достал ключи, открыл стоящий рядом Рено "Логан" и обратился опять ко мне:

— Касатик, положи пакеты на заднее сиденье. Дай тебе Бог здоровья. Вот дед приболел, самой приходится ездить.

Офигевший "касатик" положил пакеты в машинку, получил несколько конфет от бабульки и двинул домой. А "Логан" осторожно стал выезжать на улицу.

В 1903 году журнал "Русский врач" (№46) рассказывал о сентябрьском заседании Русского сифилидологического и дерматологического общества. На заседании был зачитан интересный документ: приказ по одному из юнкерских училищ от 18 февраля 1890 года:

"Дабы обезопасить юнкеров от заразы сифилисом при половых отправлениях, устанавливается следующее:

Весна. Малышня расчехлила велосипеды и гоняет уже вовсю, не разбирая дороги. На перекрестке — красный. Последней стоит "Нива".

Вдоль дороги несется на своем двухколесном педальном коне пацаненок лет семи. Рот от восторга разинул, глаза вразбег, короче, с разгону въезжает "Ниве" в зад.

Грохается, естественно, чего-то там себе повреждает несильно, пара ссадин...

Ну, все ясно — гаишники, "скорая"...

Врачиха мальца зеленкой мажет, тот ревет во всю глотку. Докторша его разговорами отвлекает, вопросики разные левые подкидывает, типа "где твоя мама работает?". Вот последний вопросик она ему и задала:

— Кем ты будешь, когда вырастешь?

Пацан, сквозь сопли:

— Шофером на КамАЗе...

Водитель "Нивы":

— Не дай бог дожить!

Fine city — именно так часто называют Сингапур. Тут игра слов: fine в переводе с английского — это не только "отлично", но и "штраф". Выбросил мусор в неположенном месте — плати, съел бутерброд в транспорте — плати, плюнул на асфальт — плати. И это не какие-то там копейки, а сотни долларов. Сурово, конечно, но зато кругом чистота и порядок.

Однако при всём при том в Сингапуре к людям не относятся как к материалу для штрафов и наказаний. Например, весьма серьёзную подготовку проходят контролёры в транспорте, которые, помимо прочего, должны уметь отличать настоящего "зайца" от человека, который просто забыл купить билет. Гуманно, не правда ли?

Так что прозвище Fine city Сингапуру дано очень точное, и при всём обилии штрафов, людей там просто так не обижают — всё функционирует на отлично.