Конец мая 1990 года. Экономический факультет известного университета.
Экзамен по высшей математике. Для кого-то рядовой случай весёлой студенческой жизни, а для первокурсника Серёжи это была уже третья пересдача. Всё, финиш, дальше только исключение…
Первые два раза Сергей учил, действительно учил как мог и сколько мог, но 17 лет, первая взрослая весна и "лёгкая" нелюбовь к той самой высшей математике очень той учёбе препятствовали.
Мама нашего первокурсника даже не сильно как-то и расстроилась после его первой неудачи, сама в прошлом окончила два вуза, просто предложила отдохнуть один день, поучить ещё 2 денька и спокойно сдать с другой группой.
Серёжа конечно же отдохнул день… ещё день… ну и ещё денёк, ибо за день всё равно не успеть.
Что в итоге? Правильно! Второй неуд и … не плачь девчонка… в самой ближайшей перспективе.
Возможность осталась одна – третья, она же и последняя и пускать всё на самотёк Мамаша горе-героя нашего не собиралась…
Где и как сейчас не важно, но "выходы" были найдены на обоих принимающих преподавателей. Причём соответствующий "договор" был независимо заключён с каждым из них, причём скреплён он был СТА теми, ещё советскими рублями. Дорого?
Да! А что делать? Сынок-то один – пусть уж учится, дальше-то поди легче будет…
Наивно? Да, но ведь это МАМА! Да, МАМА и именно большими буквами, и не могла она иначе.
Принимал всегда кто-то один, или профессор Павел Петрович неизвестного пенсионного возраста, или Андрей Витальевич, аспирант, 23 года, вместе этот экзамен они не принимали и поэтому с каждым "договорились" отдельно, для достижения так сказать 100-процентного результата.
Группы были небольшие и обычно хватало одного экзаменатора… Обычно да, но этот день был необычный… Каждый из "простимулированных" преподавателей тоже решил эту ситуацию на самотёк не пускать… Поэтому в день "Х" за небольшим учительским столиком их сидело двое! Кто помнит – поймёт, 100 рублей – большая часть преподавательского оклада!
Первое время экзамен ничем от любого такого экзамена не отличался…
Билет, номер, фамилия, готовьтесь. Готовы? Да к кому хотите садитесь и отвечайте…
"уд" — это обычно, "хор" — иногда, даже "отл" — но всего раз за сегодня.
Взял свой билет и наш "мученик", готовится, что-то вроде даже пишет. Уже и те кто после него вошли ответили, а он всё сидит, наш Серёжа, стесняется или специально выжидает, теперь уже и не важно.
У первого терпенье не выдержало у "более опытного" Павла Петровича:
— Что, молодой человек – готовы? Да-да, вы! Наверняка готовы уже! Не стесняйтесь, идите отвечать, а то дела у меня ещё сегодня, вот как раз у вас приму и пойду, а Андрей Витальевич уж у остальных примет, их там немного, я вижу, осталось.
Сказано всё это было прям даже с какой-то отцовской заботой, хоть и с лёгкой улыбкой в профессорских глазах.
Дважды Сергея звать не понадобилось – вскочил ещё на слове "готовы? " и медленно направился отвечать…
В это время самое интересное зрелище представлял собой коллега профессора Андрей Витальевич, гамма противоречивых эмоций читалась на лице аспиранта, рот открывался, но звука не было. А что поделаешь?
Деньги уже потрачены, а опыта ещё не хватало…
— А почему именно к вам? А, Павел Петрович? — умудрился выдавить из себя
Андрей Витальевич. — К вам-то почему?
— Почему ко мне? — очень искренне удивился Павел Петрович. Такую
"дерзость" стареющему профессору от аспиранта слышать не приходилось.
— Так идти мне надо … вот сейчас приму экзамен у молодого человека и пойду, ведь кажется говорил уже.
Андрей Витальевич, понемногу приходящий "в себя", постарался перенять отеческое выражение у своего коллеги:
— Ну так идите, дорогой Павел Петрович, я как раз никуда не спешу, приму и у него, пусть ко мне и садится – садитесь, молодой человек, что там у вас?
— Что там у него — молодой человек расскажет, обязательно расскажет, но только мне! — сказал Павел Петрович уже даже без тени улыбки. — Садитесь,
Серёженька, ко мне и отвечайте … спешу уже я, некогда мне…
— Павел Петрооович, дорогой мой, ну так и нечего вам на отстающих время своё тратить, приму я у него! — переходя с шёпота на крик, не унимался
Андрей Витальевич.
— Приму, приму, обязательно приму, — повторял аспирант, не глядя на профессора и раскачиваясь на стуле.
Опыт побеждает всегда и сегодняшний день не станет исключением!
— Давайте вашу зачётную книжечку, молодой человек, некогда мне уже экзамен у вас принимать…
— Видите, чуть с коллегой из-за вас не поругался, давайте, давайте уже книжечку свою…
— Что, коллега? Третий раз уже сдаёт? Ну так наверняка на отлично всё выучил! Выучили ведь, Серёженька? Молчите? Ну так я по глазам вижу – выучили! Отлично вам не поставлю, всё-таки третий раз сдаёте, но вот твёрдое Хорошо, вас наверное устроит. Молчите? Ну так я по глазам вижу, что устроит!
"Четвёрка" была немедленно вписана в уже раскрытую зачётку перьевой профессорской ручкой с золотой монограммой…
Павел Петрович быстренько сложил какие-то свои бумажки в "фирменный" профессорский портфель и со скоростью, не вязавшейся с его сединами, покинул аудиторию.
— Ну, что написано пером… — сказал заметно "повеселевший" Андрей
Витальевич и внёс заслуженную "четвёрку" в ведомость.
Такой вот Happy End. У главного героя слов в это "пьесе" так и не было…
Занавес.
| 10 Apr 2011 | Артур    |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Вчера, днём, на лабораторной по оптике: студент: — Эх... жалко что лазерного луча не видно, только точка(((
Препод: (весело)- Да это не проблема! Надо просто дыму напустить!
Давайте здесь накурим!
И мы всей группой вместе с преподом курили в лаборатории, потом ржали.
А потом он сказал:
— Че-то мы ребят здесь накурили. .. нехорошо как-то... светает... надо проветрить, и убежал...
—: Какая всё-таки прелесть эти будущие инженеры.
— Помню как раньше тайком через вахту в общагу пиво проносили, сегодня видела, как пытаются незаметно затащить самогонный аппарат.
Был у нас в институте студент по фамилии Гиздатуллин. Вполне нормальная фамилия, если учесть, что дело происходило в Казани. Все, кому не лень, во всех списках, а их в то время было не мало, пририсовывали к первой букве его фамилии вертикальную палочку. Все к этому, и он в том числе, привыкли. И вот новый семестр, новый предмет, новый преподаватель, первая лекция. Профессору почему-то не понравилось количество присутствующих, или по современному "отсутствие кворума" и ближе к концу лекции он объявил, что вынужден будет провести перекличку, а так как журналов у него еще нет, то старосты групп должны передать ему списки студентов.
И то ли почерк у нашего старосты оказался неразборчивым, то ли кто-то в процессе передачи бумажки по рядам успел пририсовать ту самую вертикальную палочку, короче "картина маслом"...
Абрамов? , Баранов? , Вахрушев? , Гайнутдинов? И вдруг: Пиз... -Пиз...
Пиз... (обводя аудиторию экстраорбитальным взглядом, т. е. глазами вылезшими из орбит)... Извините — Как ваша фамилия? Тишина. Только редкие всхлипы пытающихся сдержать смех. И вдруг чей-то голос: — Нет его!. И тут же из другого конца аудитории — Здесь я!
Тут уж раздался такой грохот...
А еще у нас на военке был преподаватель по фамилии Гупало. Ему то же в расписании всегда пририсовывали палочку, только горизонтальную. Но это, как говорится, уже совсем другая история...
Факультет журналистики СПбГУ — единственный в мире факультет, на котором должность декана отсутствует в принципе. Зам. декана — есть, а декана — нет и не должно быть. По штату!
Почему? Прежний декан поссорился с ректором, был ложно обвинён в казнокрадстве, уволен, а теперь — восстановлен в должности по суду. Но наш ректор — ЮРИСТ, "учитель Президента", Николай Михайлович Кропачев...
Он просто особым приказом ликвидировал должность декана — раз уже нет должности, то нельзя и восстановить!