Москва. Зима. Снег. Мальчик играет в футбол. Вдруг — звон разбитого стекла.

Выбегает дворник, суровый русский дворник с метлой и гонится за мальчиком. Мальчик бежит от него и думает: "Зачем, зачем это все? Зачем весь этот имидж уличного мальчишки, весь этот футбол, все эти друзья? Зачем? Я уже сделал все уроки, почему я не сижу дома на диване и не читаю книжку моего любимого писателя Эрнеста

Хемингуэя? "

Гавана. Эрнест Хемингуэй сидит в своем кабинете на загородной вилле, дописывает очередной роман и думает: "Зачем, зачем это все? Как все это надоело, эта Куба, эти пляжи, бананы, сахарный тростник, эта жара, эти кубинцы! Почему я не в Париже, не сижу со своим лучшим другом Андре Моруа в обществе двух прелестных куртизанок, попивая утренний аперитив и беседуя о смысле жизни? "

Париж. Андре Моруа в своей спальной, поглаживая по бедру прелестную куртизанку и попивая свой утренний аперитив, думает:

"Зачем, зачем это все? Как надоел этот

Париж, эти грубые французы, эти тупые куртизанки, эта Эйфелева башня, с которой тебе плюют на голову! Почему я не в

Москве, где холод и снег, не сижу со своим лучшим другом Андреем Платоновым за стаканом русской водки и не беседую с ним о смысле жизни? "

Москва. Холод. Снег. Андрей Платонов. В ушанке. В валенках. С метлой. Гонится за мальчиком и думает: "Блин, догоню — убью нахрен! "

По выходным частенько приезжаю к отцу на рынок то помочь, то покушать привезу. Очень люблю животных, поэтому всех бродячих на рынке знаю. А тут смотрю, новенькая собака появилась. Вот отец и рассказал: "Работаем себе спокойно, будни... суета. Тут слышим визг, резко затормозила машина. Все сразу спохватились, мало ли что. И тут чуть идет собака, хромает, заднюю лапу в крови тащит, скулит так, что слышно на другом конце рынка, в общем, картина не для слабонервных. Мужик, который рядом работает, долго не думая, за собаку и в ветлечебницу, благо рядом. Собаке нужно было недешевое лечение. повреждена лапка так, что нужно было спицу вставлять, а еще и послеоперационный период. Тот мужик по рынку прошелся, и каждый помог собрать сумму, ни один не скривился, мол бродячая, нафиг надо. Кто-то корм потом приносил, кто-то еще чем-то помог. С собакой теперь все хорошо, живет на рынке. Каждый второй работающий ей покушать приносит. А того мужика она до безобразия любит, все время рядом с ним". У меня даже слезы навернулись от истории, ведь есть еще что-то хорошее в этом мире.

Одну мою знакомую, незамужнюю, немногим за тридцать, в отпуске занесло в другой конец города. Туда, где она редко бывает. И вот, сидит Надя на лавочке возле маленького скверика и кушает мороженку с клубничным джемом. Вдруг смотрит, неподалёку от неё что-то происходит. Компания мальчишек издевается над своим сверстником, толкнула его на землю,

Вот отрывки из настоящих африканских газет.

"Зимбабве тудэй", Зимбабве.

."Водитель автобуса, перевозивший пациентов психиатрической больницы из Хараре в Булавайо, остановил автобус у придорожного ларька, чтобы выпить пива Когда же он вернулся к автобусу, то обнаружил, что тот пуст, а двадцать пациентов бесследно пропали. Поняв, что ему угрожают серьезные неприятности, водитель поехал до ближайшей автобусной остановки, где и набрал двадцать пассажиров из очереди.

После этого он закрыл дверь и поехал прямо в психиатрическую больницу Булавайо, где быстро передал "пациентов" персоналу, предупредив, что некоторые из них — особенно буйные. Подозрения у персонала возникли только через три дня — из-за совпадения рассказов всех двадцати пациентов. Что касается настоящих пациентов, никто больше ничего о них не слышал… Видимо, они успешно растворились в африканском обществе…"

Проходил я учебную практику в Дрезднер-банке. И рассказал мне один из сотрудников этого банка историю про крупное мошенничество.

Строительная компания, владельцем которой был ничем не примечательный старичок немец. Старой закалки, своих взглядов, ходил в потертом пиджачке, старых туфлях, присутствовал на всех строительных объектах