То, что мир спасет доброта, я никогда и не сомневался. Даже догадывался, что это будет женская доброта. И когда недавно я столкнулся с данным случаем, даже не был удивлен. Ведь так и должно было быть.

А началось все с того, что один чел, а попросту Саня, или дядя Саша, все зависит от возраста к нему обращающегося, посетил один пассажирский вагон — плацкарту. Двигался Саня с Магадана, с золотого прииска, где полгода "пахал" нещадно на вахте, а сейчас ехал на Родину, малую родину, в деревню... Ну не суть важно. Важно то, что путь его лежал через вагон-бистро, где Саня на честно заработанные "вкушал" водку, по полторы тысячи за бутылку. В рублях.

Когда он все же добрался до вагона и выяснил, что полка у него верхняя, а не нижняя, как он просил в кассе вокзала, лезть он туда напрочь отказался. Надеясь, что с ним кто-нибудь поменяется на нижнюю. Но так как в ближайшем окружении на нижних были женщины, то его возраст и трудовые магаданские заслуги действия не возымели. И даже рассказы о том, что гусеницы у бульдозера нужно чистить от грязи, а катки и другие движущиеся механизмы нужно периодически шприцевать и смазывать, да и вообще следить за техническим состоянием вверенной техники, никого не вдохновили. При этом, дядя Саша говорил об этом громко и вдохновенно, в соответствии с двумя часами ночи по местному времени. И многим это стало надоедать.

Прибежавшая проводник вагона, а следом и вызванный ею начальник поезда, ничего поделать не смогли, но твердо пообещали вызвать наряд полиции на ближайшей крупной станции и удалились. А Санек продолжил свой монолог о бережном отношении к технике. Сбивчиво, но с выражением. И вот здесь проявила себя человеческая доброта. С нижней полки раздался чей-то женский голос:

— Слышь, мужик. Как тебя там. Полез бы ты лучше на свою полку, да спал бы спокойно. Зачем тебе эта полиция? Отдыхай. Для чего тебе неприятности наживать, домой ведь едешь. Семья наверное там у тебя. Ждут.

— Да не могу я на верхнюю, возраст не тот, — постарался привести контраргумент Саня.

— Ну не переживай. Сейчас мы с женщинами тебя поднимем.

— Да вы чо, бабоньки! Я с детства на верхних боюсь. Упасть могу.

— Ну упадешь, мы тебя вновь поднимем. Нам не сложно. Правда, девочки? — судя по одобрительному гудению с остальных нижних, с ней были согласны.

— Да вы чо?! — еще больше опешил дядь Саша, — я ведь снова упасть смогу.

— А мы опять поднимем! — продолжил женский голос. Диалог явно входил в затяжную фазу. И когда, раз уже в пятый Саня пообещал еще раз упасть, а женщина поднять, она вдруг сменила тактику. — Да пять раз упасть, это пожалуй больно, — видимо опять взяла верх доброта. — А давай мы тебя на третью полку поднимем и положим.

— На какую еще третью? — дядь Саша судя по интонации не опешил, а охренел.

— Вон на ту, вещевую, — прояснила попутчица.

— Да вы чего?! Я ведь и оттуда упасть могу!

— Но только один раз, а это не так больно как пять, — успокоил его женский голос, — а если вниз головой, одного раза будет за глаза точно. Второго раза пожалуй и не получится. После первого будешь похож на чемодан или вещмешок. А они, между прочим, сколько едем, еще ни разу не падали.

При тусклом ночном вагонном свете дядь Саша посмотрел на третью полку, обвел взглядом нижние, которые уже готовились к действу с поднятием и немного покряхтывая, самостоятельно полез на свою верхнюю. А когда на какой-то узловой станции заявилась полиция, опять разбуженные женщины встали за Саньку стеной. Мол, спит же человек спокойно, никого не трогает. Пусть домой едет.

В общем, от полиции Саню спасли своей добротой, а что мир спасут, так однозначно.

Лев Толстой: "Люди наказываются не за грехи, а наказываются самими грехами. И это самое тяжелое и самое верное наказание. "

Мои замечательные подружки очень любят цветы. А поскольку они Женщины (с большой буквы), то цветы им дарят регулярно и огромными букетами. Я спросила – что подарить на день рождения? Мне сказали – вазу, большую-пребольшую,

Однажды мы с моим парнем зашли в магазин, я захотела купить кукурузу в банке.

Он говорит:

— Возьми другую, у этой банки нет колечка.

Тут я решила блеснуть тонким намёком:

— В этом мире много у кого нет колечка. Например, у меня, — и многозначительно посмотрела на своего парня. ...

Больше я этого парня не видела.

Работаю акушером-гинекологом. За годы работы больше всего поразила пациентка, которая, когда ей сообщили, что она не сможет иметь детей, с неподдельным облегчением вздохнула и произнесла: "Уф, слава богу, что у меня теперь есть официальная отмаза, почему я не хочу рожать! "

Моя подруга постоянно жаловалась: "Хочу замуж, но никто меня под алтарь не зовёт! "На вопрос: "Кто тебе нравится? " — всегда следовало вот такое описание мужика: должен зарабатывать под один миллион в месяц, должен быть пресс, х[рен] 20 см (а лучше по колено), волос на теле быть не должно, на голове должны, яйца должны быть выбриты. Каждый год критерии становились чуть проще.

Сейчас, спустя восемь лет, она встречается с бывшим зеком (финансовые махинации) и содержит его… Рука-лицо, [м]лять!