Все началось давно, так давно, что были еще колхозы. В одном из таких колхозов в отделении на ферме работал Серега. Хотя может быть и не Серега, но имя мне нравится, поэтому пусть так и будет. Серега был скотником. В его ведении была дойная ферма и нестандарт. Так он его называл, быка-производителя, с кличкой Мишка. Почему нестандарт, спросите вы? Потому что Мишка был килограмм шестьсот или больше весом и среди коров выделялся как гулливер среди лилипутов. Серегу это бесило. Сильно бесило, ведь стоял Мишка на такой же привязи как и коровы, но при этом высовывался в центральный проход на полтуловища и мешал Сереге на "шастике" развозить корм. Либо отступал назад, когда его этим "шастиком" таранили с разгону, вставая ногами на заднюю площадку и мешал пройти со скребком. В общем бил Серега Мишку, то "шастиком" это трактор такой Т-16, то скребком, то вилами, то чем нипопадя. Мишка басовито мычал, глаза его наливались кровью, но была цепь крепка, а Серега быстр. Все так и было до одного дня. В этот день, а точнее поздний вечер, Серега шел по ферме с обходом, намереваясь после него сбегать домой и что то ему не нравилось. Что, он не понимал, но какое то беспокойство наполняло его изнутри.

— Блин, а где Мишка? — вдруг сообразил он, — где этот бычара-нестандарт!? — в этот момент, сзади что то звякнуло и Серега повернувшись охренел. Мишка стоял в центральном проходе. Цепь была, но на полу. — Наверное осеменаторы не закрепили, — мелькнула мысль, но бык уже бил копытом и глаза наливались кровью. Бежать можно было только в одну сторону, противоположную от быка и Серега рванул. Мишка походу тоже. Цепь сзади звенела, слышалась тяжелая поступь и такое же тяжелое дыхание. Какую скорость набрал Серега, судить трудно, но был бы на Олимпиаде, стал бы призером.

— Хорошо, ворота для проветривания открыты — мелькнула мысль и Серега ломанулся на улицу, совсем не придав значения, что там выгребная яма, заполненная навозной жижей. Куда он и погрузился. Что это даже хуже чем бык, который вовремя тормознул, он понял после нескольких движений, тщетно пытаясь зацепиться за склизкие бетонные стены. — Вот так и сд@хну в говне! — понял он, когда набухшая одежда тянула его вниз и подступала безысходность. — Ты прости! - только и смог крикнуть он. Не хотелось с грехами уходить из этой жизни и Мишка подошел к краю ямы, как бы прислушиваясь. Потом мукнул и мотнул головой. И цепь, длинная цепь свешивающаяся с его шеи скользнув по стене ямы, упала Сереге почти в руки. Он схватился за нее как муравей за спасительную соломинку, — давай, Миша! — прохрипел он. И бык стал пятится назад. Когда Серега вытащенный на проход, обессиленный отпустил из рук цепь, бык больше не обращая на него внимания повернулся и побрел на свое место.

С этого дня ситуация изменилась. Мишка, из "нестандарта" переименовался в "братана", вместо тычков и ударов, отодвигался с прохода поглаживаниями и вкусняшками.

— Ты мне жизнь спас, а это больше чем братан! — поглаживая быка по огромной башке, приговаривал, Серега. Беда подкралась незаметно.

— Скоро сдадим на мясокомбинат! — заявила заведующая. — Стар уже Мишка для осеменения, да и осеменаторы говорят, что пора на искусственное переходить!

— Кто стар?! — опешил Серега, — да он в самом расцвете сил. Не веришь, сама попробуй. Я постоянно это вижу. Да он знаешь какой производитель!

— Вопрос решенный, хватит тут ерунду морозить. Сказано на мясокомбинат, значит туда и поедет! — поджав губы, произнесла заведующая. Наверно обиделась на приглашение на пробу. И Серега понял, что уговоры бесполезны и рванул на центральную усадьбу.

Просидев рядом с секретаршей битых два часа, он все же попал к председателю.

— Нельзя Мишку на мясокомбинат, это братан мой! Он меня от смерти спас! — с порога начал он. Председатель посмотрел на него непонимающе. Выяснив, что Мишка это бык на ферме, он произнес:

— Братан, не братан, а людям надо деньги выдавать. Да и действительно, стар он уже. Но если хочешь, купи. По приемочной цене отдам. Деньги есть? — Серега замялся, денег у него таких действительно не было.

— Я займу или в рассрочку можно? — взмолился он, — я отработаю.

— Ждать не могу. Вернее я то могу, люди не поймут, мне за уборочную надо рассчитываться. Так что если денег нет, поедет твой братан на мясокомбинат. И разговор окончен.

У Сереги оставался один выход и он им воспользовался.

— Надо дергать братан, — отцепляя цепь произнес он, — бежать надо, заколбасят тебя! — И Мишка отвечал, мукая с пониманием.

Шли они всю ночь. Полями, перелесками, дорог не выбирали, было только направление. Когда забрезжил рассвет, уткнулись в какую то деревеньку. Серега постучал в первую попавшуюся избу. Дверь отворила бабулька.

— Мамаша, тебе производитель нужен? — выдохнул Серега.

— Мене? На кой?! — опешила та, опасливо, но смотрела на Серегу заинтересовано, окинув его взглядом с головы до пят. Тяжело вздохнула и добавила — стара я уже для производства-то, но у нас в деревне и молодух полно. Ты то парень видный.

— Да я не для себя спрашиваю, для братана. Бык-производитель тебе нужен — кивнул он за спину. Мишка стоял смирно невдалеке.

— Да на кой!? — опасливость бабки сменилась на какой то страх, когда она посмотрела за Серегином кивком.

— Ты пойми мать, его хотят на мясокомбинат отдать, а он мне больше чем братан, он мне жизнь спас! Я ведь за бесплатно предлагаю — и Серега поведал свою историю.

— Сейчас люди скот на пастбище будут выгонять, пойдем поговорим. Я бы взяла, да сено косить уже не в силах. Помогут, оставим. У нас сгодится, хороший производитель, хороший приплод. Не то, что эти местные недоростки, что и на корову запрыгнуть не могут.

Народ согласился, обещая бабке помочь сеном и комбикормами.

— Я к тебе обязательно приду, братан! — прощаясь с быком, произнес Серега. И на перекладных отправился в обратный путь. К деревушке, что они вышли, была другого района. — И это хорошо, — подумал Серега. Но хорошо было не все. На ферме его ждал участковый и главный зоотехник.

— Где бык?! — поперли они нахрапом.

— Не скажу. — уперся Серега.

— Под суд ведь пойдешь. Тебе дома не живется что ли? На зоне сгнить хочешь? — напирал участковый, — А быка мы все равно найдем!

— Да мне плевать, я братана спас, а вы как хотите. Ищите.

Суд был довольно скорым. Не любили при советской власти расхитителей народного имущества. Прокурор напирал. Адвокат мычал. Серега молчал. И полтора года "химии" с возмещением заработал сполна. Судье видимо тоже колбасы не хватало.

Полтора года пролетело кому то быстро, а кому то долго. Но срок Серегин кончился и попер он не домой, а в ту деревушку. Нашел бабкин дом и постучал в двери. Бабка его узнала.

— На племянников с племянницами приехал посмотреть? — улыбнулась она.

— На каких таких племянников? — опешил он.

— Ну если Мишка твой братан, значит они тебе племянники. Вон там пасется сегодня стадо. И Мишка там и вся твоя родня. Иди смотри. Потом приходи чаю испить.

Альберт Брюс Сабин родился в Белостоке в 1906 году. Еврейский медик и вирусолог, известный тем, что обнаружил вакцину от полиомиелита, отказался от патентных денег, разрешив распространяться на всех, включая малоимущих.

В 1957 году, врач Сабин решил не патентовать свою вакцину, чтобы все фармацевтические компании могли ее производить и предлагать всем детям мира.

Полиомиелит унес с лица земли целые поколения. Его вакцина, введенная в сахарном кубике, изменила историю человечества.

Между 1959-1961 миллионы детей из восточных стран, Азии и Европы были привиты: вакцина от полиомиелита подавила эпидемию.

Он заявил: "Многие настаивали на том, чтобы я запатентовал вакцину, но я не хотел. Это мой подарок всем детям мира ". — и это было его желание.

В годы холодной войны Сабин бесплатно пожертвовал свои вирусные штаммы советскому ученому Михаилу Чумакову, чтобы разрешить разработку его вакцины также в Советском Союзе.

Он продолжал жить на зарплату, отнюдь не захватывающую, как профессор университета, но с сердцем, переполненным удовлетворением за то, что он сделал так много добра всему человечеству.

А вы знали...?

Не отрекаются, любя… Эти слова написала врач в далеком 1944! Дежурство в госпитале длилось 3 суток. После утомительных дней врач отделения нейрохирургии Вероника Михайловна Тушнова, едва дойдя до дома, записала на клочке старой бумаги "Не отрекаются, любя…" И уснула. Ей было всего 33 года. Шел 1944-й. Романс "Не отрекаются, любя…"

Наш детский сад открывается 16 июля, т. е. в пятницу. Малого 5 лет нужно отдавать. Я его спрашиваю: "ты когда пойдешь, в пятницу или в понедельник? "

А старшему 8 лет нужно побыстрее младшего сплавить: "Если пойдешь в пятницу, то всего один день в саду и — выходной! А если в понедельник - то это аж 5 дней в садик ходить".

Малой решил сходить выгоднее — в пятницу))

В ноябре 2011 года, в музее немецкого города Дортмунд уборщица уничтожила произведение современного искусства, застрахованное на 800 тысяч евро.

Произведение под названием "Когда начинает капать с потолка" представляло собой таз, содержащий как бы осадок от капавшего с потолка. Уборщица увидела грязный таз и тщательно вытерла его, тем самым совершив один из самых мощных актов вандализма в истории современного искусства.

В феврале 2014-го года история повторилась в Италии. В музее города Бари уборщица выбросила пару экспонатов из мятой бумаги, а также смела со стола крошки печенья, которые, как потом выяснилось, были частью инсталляции стоимостью в 10 тысяч евро.

История повторилась и в третий раз. Снова в Италии. В городе Больцано уборщица музея увидела инсталляцию "Где мы будем танцевать сегодня вечером? ", представляющую собой разбросанные по полу бутылки из под шампанского, окурки и конфетти. И, разумеется, выбросила всё это из помещения.