пожилой дамы на улице из рук вырвали сумку. Дама дала показания, что это был мужчина, 20-40 лет, срденего роста, иностранец (для австрийцев иностранцем мог быть турок, чех, югослав). Мой муж — брюнет, не жгучий, а обычный, бледный, карие глаза, темные волосы, как 50 процентов мужчин.

Отягчающим фактором была его небритось (покажите мне в субботу в 8 утра свежеивыбритого мужчину!) и легкий бодун — для студента нормальное явление. На его уверения никто не реагировал, то, что он жил над магазином на 3-ем этаже — полицейским было по фигу, паспорта в пижаме он не носил. Короче, его замели в участок.

Ситуация: суббота 8 утра, все друзья в разъезде, мать в другом городе, подтвердить личность нечем и домой — даже под конвоем — не пускают. Сидеть в обезьяннике как мин. 48 часов.

Остается надеяться, что почтенная дама его не опознает как преступника.

И вот очная ставка: дама — студент в пижаме, сжимая в руке рогалик. Даме около 85 лет, на сморщеном личике — боевое выражение, на носу очки с толстенными стеклами, в ухе слуховой аппаратик.

Дама, взглянув на студента, громко и четко заявила полицейским: "ИДИОТЫ, ЭТО ЖЕ НЕ ИНОСТРАНЕЦ! "

говоря ОПГ. Если что, пришлось бы валить всю вину на себя.

Конкретно мы скинулись на нехилую взятку пожарному инспектору. Деваться было некуда – он пригрозил через три дня опечатать наш садик нафиг, если ему не сделают этот скромный подарок. Я уж не помню точно, к чему он тогда прикопался – то ли железную дверь в подъезд надо было снести и поставить деревянную, то ли наоборот. В принципе, это и неважно, поскольку оба действия были бы противозаконными. Наш маленький садик располагался на первом этаже жилого дома. Дверь была установлена жильцами за их же деньги. Пришлось бы собирать все подписи и вести протоколы ТСЖ, кто за, кто против.

С нашей родительской точки зрения, независимо от типа злосчастной двери, этот садик был одним из самых пожаробезопасных мест на планете. Иначе бы мы сами первые подняли бучу – свои же дети. Здание каменное, окна широкие, незарешёченные, клумбы под ними мягкие, повсюду огнетушители торчат, рядом неотлучно два воспитателя и повариха, детей всего 30 штук

— чего ещё надо? В самом садике, кроме разноцветных плющевых и пластмассовых игрушек, мешка картошки и двух мороженых кур в холодильнике, гореть было решительно нечему.

Возможно, придирка инспектора была даже незаконной. Но что толку было её оспаривать? Потом ещё к чему-нибудь прикопается. Опечатает и будет заходить раз в полгода согласно графику, а там и персонал разбежится.

Всем известно, как умеет при желании наша пожарная инспекция беречь своих сограждан. Попытаться поймать с поличным при получении взятки? А вдруг он её проглотит? И куда детей девать без любимого садика, пока суд будет длиться? В общем, решили платить единогласно, хотя и кусалось.

Заведующая вообще умело построила родительское собрание – подняла этот вопрос под конец двухчасового сидения родителей на жёстких маленьких стульчиках. Я бы вообще тогда все наличные отдал, лишь бы только выбраться оттуда и не доламывать последнюю детскую мебель.

Но город наш не очень большой, родственники и знакомые повсюду.

Оперативное следствие показало, что двоюродный брат бравого инспектора сдает квартиру, в которой зарегистрированы оказывается аж 186 лиц одной зарубежной национальности. Ребята эти были в основном некрупные, наверно как-то умещались. В эту квартиру срочно явился пожарный инспектор №2 и потребовал выполнить в ней все требования для помещений, предназначенных для массового скопления публики. В частности, два пожарных выхода и соответствующее количество огнетушителей. Впрочем, по совокупности остальных пожарных требований эту халупу надо было вообще немедленно снести к чёртовой бабушке – ну никак она не подходила для столь масштабных международных форумов. Взятка была возвращена, единогласным родительским решением купили новые удобные стульчики…