Всю жизнь, если уезжала куда-либо или уходила, в голове вертелась мысль — хочу домой. Приезжала домой, шла к бабушке в комнату или на кухню, и мы с ней разговаривали буквально обо всем. Сейчас есть свой дом, дети, муж, а я все так же хочу домой. Только дома моего нет — бабушка умерла 1, 5 года назад, а вместе с ней и все, что я могла назвать домом.

В первом классе оценки в дневник нам не ставили, но учитель рекомендовала его завести для дисциплины. Мама не стала париться и купила мне в киоске первый попавшийся дневник с Жириновским. У всех девочек были дневники с барби или котятами, а у меня с лидером ЛДПР.

Мое детство пришлось на 90-е. По телевизору одни убийства, на улице тоже не всё хорошо. Но даже в детском мире сказок, который должен развлекать и учить детей хорошему, без ужасов не обошлось. У меня была книга цыганских сказок, называлась она: "Золотые кирпичи". Так вот кирпичи я накладывала от неё знатные – убийства, смерть, духи, ожившие мертвецы. Такое обычно перед сном читали, поэтому спать я не могла. Это вам не Золушка или Колобок.

В детстве был немного своеобразным ребенком, причем очень впечатлительным. Посмотрев по телевизору документальный фильм про холокост, я настолько впечатлился, что взял у мамы измерительную ленту и пошел во двор, где организовал игру в концлагерь с криками, похожими на немецкий, измерением черепов и пытками "евреев". Сейчас вспоминаю и просто в диком а[ут]е с маленького себя, хотя тогда было весело.