КОЩЕЙ БЕССМЕРТНЫЙ

Ехали мы с оператором Колей в мой любимый город Питер.

Попутчик в купе был только один – причесанный сухонький старичок.

Двубортный костюм и какие-то довоенные манеры. Одни запонки на манжетах чего стоят...

Меня вот, например, в последний раз в строгом костюме видели в 1984 году на выпускных экзаменах. А этот в поезде. Да еще и в галстуке.

Коля принялся бегать в тамбур, чтоб убить время курением, а я стал ловить спутники на своем КПК, посмотреть далеко ли еще до Питера?

Дед, как только аккуратно повесил пиджак на вешалку, сразу стал приставать к нам со своей большой потертой шахматной доской.

Оказалось, что он председатель одного московского самодеятельного шахматного клуба и едет для организации турнира с питерскими коллегами.

Звали его соответствующе статусу – Янош Альбертович.

Дед, расставляя фигуры:

— Молодые люди, давайте скоротаем день до вечера хорошей шахматной партией.

Я:

— "Хорошей" не получится, а "какой-нибудь" не хочу оскорблять ваш шахматный интеллект.

Я и, правда, в шахматы играл даже хуже Остапа Сулеймановича.

Коля:

— Нет, спасибо. Я тоже вынужден отказаться. Вот если в настольный теннис, то да, а в шахматы вам точно будет с нами неинтересно.

Дед все продолжал призывно показывать на видавшие виды, аккуратно расставленные фигуры, как будто предлагал в пустыне холодную воду...

Но пить нам не хотелось.

Через час уговоров он нас слегка подгрузил.

И тут я толкаю Колю в бок и шепчу ему: "Соглашайся на черные. Сыграем"

Я уселся за столиком у окна, Коля рядом, Янош Альбертович, в предвкушении, потирая сухонькие ручки, напротив нас.

Дед начал Е2-Е4.

Коля отвечал мощно и размашисто, думая не более секунды, но перед каждым ходом заглядывая под стол.

Первую партию мы все-таки проиграли в жесткой борьбе. На доске оставались только несколько фигур.

Перед второй партией я внес глобальные коррективы в Колину игру – мы с первого уровня перешли сразу на шестой...

Дед, радостно расставляя фигуры:

— Не переживайте, Николай, у вас есть задатки, но вы не можете в ключевые моменты сосредоточиться и как следствие детские и необдуманные ходы. Не гоните, перед каждым ходом чуть подумайте.

Янош Альбертович нехотя, но согласился опять на белые.

В этой партии игра гроссмейстера Николая преобразилась до неузнаваемости: на доску не смотрит, взгляд рассеянный, перед каждым ходом все так же заглядывает под стол, но думает уже не по секунде, а по

3 минуты 20 секунд. Немало, но куда деваться – он гроссмейстер, ему виднее.

В результате. Мы задавили деда в его же логове. Партия выглядела странно, как будто это не шахматы, а группа "Альфа" молниеносно уничтожила Амина в его же дворце.

Мат!

У Амина-Яноша Альбертовича нервно закачалась голова и дробно затряслись руки:

— Ну вы, Николай, даже не дали мне... Как-то вы так сразу... А этого подлого хода ладьей, я от вас вообще ожидать не мог...

Коля, протягивая руку:

— Ну, пожалуй, хватит. Один – один.

Дед, заикаясь и тряся головой:

— Как же так, после такого разгрома, я-я-я же ночью спать не буду.

Давайте третью решающую.

Я как Колин тренер ничего менять не стал, и так все шло неплохо.

Дед начал, а Коля через 3 минуты 20 секунд подхватил... да как мощно!

Казалось еще несколько ходов, и мы опять раздавим бедного старичка об его же пешки.

Вдруг Коля сломался, потому, что сломался и я, его тренер. Сломалась вся

Колина гроссмейстерская игра.

Больше под стол смотреть было незачем...

Наши ходы стали бессмысленны и, конечно, дед скоро очухался, доведя дело до быстрого мата.

Янош Альбертович улыбаясь собирал в коробку фигурки, чуть ли не целуя каждую:

— Николай, я вам вот что скажу: у вас, безусловно, есть недюжинный шахматный талант, о котором вы и сами не подозреваете. Я победил только потому, что у меня за плечами большой опыт турнирной борьбы. А вот характер у вас слабоват... В третьей партии: великолепный ваш прорыв слоном, так нужно же было доводить эту идею до конца и мне светил мат через два хода, а что вы? Какие-то непонятные, беззубые ходы... Будто вы сдулись... ну не огорчайтесь, проиграть такому сильному игроку как я незазорно.

Я:

— Аккумулятор сел.

Дед:

— Вот точно вы сказали, как будто батарейка села у Николая.

Коля обиженно (тихо, чтоб не слышал дед):

— Повезло ему, что он кощей бессмертный, а мы сдохли. Была бы тут розетка 220, я бы показал ему опыт турнирной борьбы... а слон — это что за фигура?

В Ростовской области милиционеры задержали восьмидесятилетнюю жительницу села Пятихатки Неклиновского района, которая нашла пистолет и организовала патрулирование села, сообщил во вторник источник в правоохранительных органах региона.

По его информации, старушка на протяжении нескольких месяцев контролировала общественный порядок в населенном пункте, а в случае нарушений стреляла в воздух.

"О происходящем сообщили напуганные жители села. Милиционеры задержали женщину и изъяли у нее оружие", — рассказал источник в правоохранительных органах. По словам задержанной, пистолет, принадлежащий ранее ее мужу, она нашла в сарае, сообщает РИА "Новости".

"В отношении нее возбудили уголовное дело по обвинению в незаконном хранении оружия и отпустили под подписку о невыезде", — уточнил источник.

Можно с уверенностью предположить, что пока милиция не вмешалась, на селе был порядок.

Тут на днях была история с обсуждением по поводу некой фамилии. А между прочим, фамилия — это послание нам из глубины веков!

Работал я когда-то в одном солидном учреждении, где руководящему персоналу полагались служебные автомобили с водителями. И одну начальственную даму возил водитель по фамилии Голубчиков. Просто забавная фамилия? Не всё так просто! Дело в том, что в дореволюционной России существовала чёткая классификация извозчиков в соответствии с их статусом.

Самый бюджетный вариант, эконом-класс, назывался "ванька" — мужичок со скромной лошадкой и простой коляской. Загулявших купцов и прочих крутых парней этот вариант, конечно, не устраивал, им подавай лихача! Резвые лошади, быстроходная коляска: "Мы, как обычно, взяли лихачей и полетели к цыганам!".

А вот для галантных поездок существовал гламурный извозчик. Мягкий ход, красивый экипаж, ухоженные лошадки с заплетёнными в косички гривами. Вот он то и назывался голубчиком! Когда кавалер приглашал томную барышню покататься по бульварам, он брал непременно голубчика!

Вот и представьте, какая у нашего Голубчикова профессиональная династия, если она даже в фамилии запечатлелась! Есть такая профессия — барышень возить!

Я замужем за мужчиной, который старше меня на 27 лет. Вышла замуж за него от безысходности: парень, которого я любила, бросил меня, 19-летнюю беременную на четвёртом месяце. Я жила в общаге, возвращаться в ПГТ к родителям без образования, беременной и с перспективой работы на грязном заводе я не хотела. А за мной ухаживал тогда этот мужчина. Он был спонсором вуза, где я училась. Я была красивой и очень неглупой, очень ему понравилась: он дарил цветы, книги, приглашал в музеи, гулял со мной по городу. Я принимала его ухаживания скорей из самолюбия. А оказавшись в такой ситуации, честно пошла к нему и предложила жениться на мне.

Он принял меня, записал ребёнка на себя. Я взяла академ на год, потом доучилась, но не без его помощи. Нашла работу, родила второго ребёнка. Мужа никогда не любила, испытывала благодарность, не более. Я ни разу ему не изменяла, хотя желание было, да и возможности тоже. Он меня обеспечивал всем, любил и уважал. И не знаю, как это произошло, но когда мне было 34 года, я поняла, что люблю его! Я будто увидела, что он лучший, что он мой ангел по жизни. К сожалению, в сознательной моей любви мы прожили всего два года. Инфаркт унёс моего мужа. Я рада, что успела сказать ему, как люблю его, как благодарна, что он разглядел в легкомысленной мне свою любовь.

У нас в кардиологическом отделении с инфарктом лежал батюшка, лет пять назад. Байки любил травить — страсть! Да так степенно, оглаживая бороду, окая — ну, натуральный такой батюшка.

Вот одна из них...

Когда чёрная икра в СССР была ещё разрешена, а цена за неё поднималась до заоблачных высот, в один монастырь привезли 7 килограммов (!) чёрной осетровой икры. Безвозмездно. Так сказать, в качестве благотворительной гуманитарной помощи. За две недели до окончания Великого поста.

Собрались батюшки, думу думают. Икра-то за эти две недели испортится — а когда ещё её попробовать удастся?!

И тут старший священнослужитель после долгого молчания, начавшего переходить в тихую панику, приосанился, размашисто перекрестил бадью с деликатесным продуктом и изрёк:

— Нарекаю тебя ежевикой!