КОЩЕЙ БЕССМЕРТНЫЙ

Ехали мы с оператором Колей в мой любимый город Питер.

Попутчик в купе был только один – причесанный сухонький старичок.

Двубортный костюм и какие-то довоенные манеры. Одни запонки на манжетах чего стоят...

Меня вот, например, в последний раз в строгом костюме видели в 1984 году на выпускных экзаменах. А этот в поезде. Да еще и в галстуке.

Коля принялся бегать в тамбур, чтоб убить время курением, а я стал ловить спутники на своем КПК, посмотреть далеко ли еще до Питера?

Дед, как только аккуратно повесил пиджак на вешалку, сразу стал приставать к нам со своей большой потертой шахматной доской.

Оказалось, что он председатель одного московского самодеятельного шахматного клуба и едет для организации турнира с питерскими коллегами.

Звали его соответствующе статусу – Янош Альбертович.

Дед, расставляя фигуры:

— Молодые люди, давайте скоротаем день до вечера хорошей шахматной партией.

Я:

— "Хорошей" не получится, а "какой-нибудь" не хочу оскорблять ваш шахматный интеллект.

Я и, правда, в шахматы играл даже хуже Остапа Сулеймановича.

Коля:

— Нет, спасибо. Я тоже вынужден отказаться. Вот если в настольный теннис, то да, а в шахматы вам точно будет с нами неинтересно.

Дед все продолжал призывно показывать на видавшие виды, аккуратно расставленные фигуры, как будто предлагал в пустыне холодную воду...

Но пить нам не хотелось.

Через час уговоров он нас слегка подгрузил.

И тут я толкаю Колю в бок и шепчу ему: "Соглашайся на черные. Сыграем"

Я уселся за столиком у окна, Коля рядом, Янош Альбертович, в предвкушении, потирая сухонькие ручки, напротив нас.

Дед начал Е2-Е4.

Коля отвечал мощно и размашисто, думая не более секунды, но перед каждым ходом заглядывая под стол.

Первую партию мы все-таки проиграли в жесткой борьбе. На доске оставались только несколько фигур.

Перед второй партией я внес глобальные коррективы в Колину игру – мы с первого уровня перешли сразу на шестой...

Дед, радостно расставляя фигуры:

— Не переживайте, Николай, у вас есть задатки, но вы не можете в ключевые моменты сосредоточиться и как следствие детские и необдуманные ходы. Не гоните, перед каждым ходом чуть подумайте.

Янош Альбертович нехотя, но согласился опять на белые.

В этой партии игра гроссмейстера Николая преобразилась до неузнаваемости: на доску не смотрит, взгляд рассеянный, перед каждым ходом все так же заглядывает под стол, но думает уже не по секунде, а по

3 минуты 20 секунд. Немало, но куда деваться – он гроссмейстер, ему виднее.

В результате. Мы задавили деда в его же логове. Партия выглядела странно, как будто это не шахматы, а группа "Альфа" молниеносно уничтожила Амина в его же дворце.

Мат!

У Амина-Яноша Альбертовича нервно закачалась голова и дробно затряслись руки:

— Ну вы, Николай, даже не дали мне... Как-то вы так сразу... А этого подлого хода ладьей, я от вас вообще ожидать не мог...

Коля, протягивая руку:

— Ну, пожалуй, хватит. Один – один.

Дед, заикаясь и тряся головой:

— Как же так, после такого разгрома, я-я-я же ночью спать не буду.

Давайте третью решающую.

Я как Колин тренер ничего менять не стал, и так все шло неплохо.

Дед начал, а Коля через 3 минуты 20 секунд подхватил... да как мощно!

Казалось еще несколько ходов, и мы опять раздавим бедного старичка об его же пешки.

Вдруг Коля сломался, потому, что сломался и я, его тренер. Сломалась вся

Колина гроссмейстерская игра.

Больше под стол смотреть было незачем...

Наши ходы стали бессмысленны и, конечно, дед скоро очухался, доведя дело до быстрого мата.

Янош Альбертович улыбаясь собирал в коробку фигурки, чуть ли не целуя каждую:

— Николай, я вам вот что скажу: у вас, безусловно, есть недюжинный шахматный талант, о котором вы и сами не подозреваете. Я победил только потому, что у меня за плечами большой опыт турнирной борьбы. А вот характер у вас слабоват... В третьей партии: великолепный ваш прорыв слоном, так нужно же было доводить эту идею до конца и мне светил мат через два хода, а что вы? Какие-то непонятные, беззубые ходы... Будто вы сдулись... ну не огорчайтесь, проиграть такому сильному игроку как я незазорно.

Я:

— Аккумулятор сел.

Дед:

— Вот точно вы сказали, как будто батарейка села у Николая.

Коля обиженно (тихо, чтоб не слышал дед):

— Повезло ему, что он кощей бессмертный, а мы сдохли. Была бы тут розетка 220, я бы показал ему опыт турнирной борьбы... а слон — это что за фигура?

История рассказана соседом, вернувшимся из путешествие в Тайланд. А в этой стране, надо заметить, кроме тайского массажа, существует менее известная, но не менее острая штучка под названием "тайская кухня". Но до поры до времени человек об этом не знал. Итак, зашли они (а ездил он с другом и его взрослым сыном) в местный ресторан покушать.

На местном наречии они могли произнести только что-то вроде "цигель-цигель ай-лю-лю", посему заказали некое блюдо, которое по уверениям официанта представляло собой верх кулинарного искусства местного повара.

Когда "блюдо" принесли нашим стало не по себе. Блюдо представляло собой большой сочный зеленый лист, по которому задумчиво ползал большой и не менее сочный червяк, оставляя за собой след слизи. Но не ронять же национальное достоинство, тем более, что за "блюдо" была уплачена кругленькая сумма!

Короче говоря, наши перекрестились и отважно червяка затрепали. Сьели. Не успели принятся за лист, как подбежала стайка растеряных официантов и возмущенный повар, который к тому же оказался хозяином ресторана. Оказалось, назначением червяка было лишь покрыть лист слизью, которая считалась чем-то вроде пикантной приправы, на манер нашего кетчупа. Самого червяка есть не полагалось. Мало того, червяк был единственным экземпляром на весь ресторан, другого червяка у хозяина не было, что и вызвало у него приступы отборной интернациональной брани.

Отдыхали мы как-то в археологической экспедиции. С нами там находились два молодых человека, назовем их Миша и Коля, которые жили в одной палатке, и, мало того, никого к себе не пускали на подселение, ссылаясь на то, что места мало. Этим совместным проживанием навлекали на себя немало шуток.

Однажды мы, сидя у костра, говорим Мише (Коля уже находился в палатке и, судя по звукам оттуда доносившимся, спал):

— Ты, Мишаня, поосторожнее с Колей, а то собьет он тебя с гетероceксульности на противоположное направление.

На что Миша отвечает:

— Да, не боитесь, я, когда ложусь, между нами ложу гитару, так что, если что, услышу и пресеку все попытки...

Через некоторое время все разошлись по палаткам и в мертвой тишине услышали из палатки Миши надрывный "дзынь" гитары. Уснувший лагерь проснулся от неутихающего хохота и крика "Миша, держись!!! "

Как-то один наш рыбак, откуда-то с волжских берегов, встретил японца, тоже заядлого рыболова. Не успели толком познакомиться, а наш тут же начал истории про рыбалку травить. А японец вежливо так, как бы с извинениями, его останавливает: "Ты, — говорит, — зря стараешься

Волгарыбак сан. Ты, — говорит, — не забывай, где я живу. У нас киты водятся. Так что, — говорит, — мои байки круче будут".

Ну, а Волгарыбак сан его дружески так по плечу хлопает: "Да ты не волнуйся, Братан сан, не будут. У нас на Волге завод есть, а там подводные лодки делают".

КРОЛИЧЬЯ НОРА

Раньше я не верил в приметы и суеверия, да и сейчас верю далеко не во все, но теперь я никогда не скажу "последний", только "крайний"

Когда еду в машине, не обещаю по телефону: "ждите, буду через 20 минут", а только "должен быть через 20 минут", почувствуйте разницу.

Этим нехитрым премудростям жизнь учила меня методом