Тут про радиацию последние дни писать начали. Мне вспомнилось, как я из армии увольнялся.

Это было в городе Свободном Амурской области. 1988-й год. Комбат приказал уволить меня самым последним эшелоном, 30 июня и ни днём раньше. А на дворе только 31 мая. Я в наряде, помощник дежурного по части. Лежу себе на кушетке в закутке дежурки, а дежурный по щтабу

(рядовой) сидит за столом. Вдруг слышу "Бип. Бип. Бип". Так сейчас детекторы дыма попискивают, когда в них батарейки садятся. В дежурке есть только одна вещь, способная на такие звуки — индикатор-дозиметр

ДП64. Срабатывает при уровне радиации, если правильно помню, больше 2 рентген в час. Лениво прикрикиваю на дежурного, чтобы перестал играться и не трогал тестовый режим. Он отвечает, что и не думал трогать.

Пришлось вставать. Смотрю — тумблер в рабочем положении. И пикает.

Комбата в части нет, начальника штаба тоже. Дежурный по части (офицер) спит, ему с утра и до обеда спать положено. Причём, в какую нору он забился, чтобы спокойно поспать, никому не известно. Если строго по уставу, то самый главный в части сейчас я.

И что делать? Тревогу объявлять? Так в нашем железнодорожном батальоне объявить тревогу — это значит послать дежурного по штабу бегать по всем казармам, искать дежурных по ротам и объяснять, что тревога. И каждый будет спрашивать "а кто приказал? ", "а что случилось?". Ну, в конце концов, построятся они через полчаса, а дальше что? Костюмов радиационной защиты всё равно в части штуки три, у меня в дежурке в шкафу лежат. Может самому надеть? Несолидно как-то, дембель всё-таки.

Первая мысль — проверить, может просто прибор сломался. У нас в гарнизоне пять отдельных батальонов рядом стоят. Звоню в соседний, самый образцовый. Там в дежурке какой-то молодой узбек сидит. Я его спрашиваю, прибор на стене висит? Висит. Пишит? Пищит, а что это? Объявляй тревогу, говорю. Не думал, что он такой послушный окажется, мало ли кто там звонить может. Это у нас такой бардак был, а у него батальон образцовый, ему тревогу объявить — кнопку нажать. И тут же слышу от их штаба сирену, их взвод охраны бежит оборону вокруг нашего штаба занимать (у нас один взвод охраны на две части был), двое с автоматами в штаб забегают — один караульного у знамени дублировать, второй к дежурке — меня от врагов защищать. Ну положено ему так.

Пока всё это происходит, посылаю дежурного по штабу искать и будить дежурного по части, а сам звоню в управление бригады. Докладываю, так, мол и так, сработал ДП64. Долго объясняю какому-то майору что это такое.

Обещает прислать к нам начальника химической службы. Ждём. Хорошо бы замерить уровень радиации, но единственный прибор со стрелкой, ДП5-А

(удивительно, что до сих пор эти названия помню), лежит далеко на складе, причём на каком именно, знаю только я и начальник материально-технической службы — я ему обычно помогал бумаги составлять.

Наконец, в штаб пришёл дежурный офицер. И начхим из бригады как раз подъехал со своим прибором. А наш прибор вдруг замолчал. И его ничего не показывает. Он снимает с себя часы, говорит "Я в этих часах в Чернобыле был", ставит свой прибор на максимальную чувствительность и подносит к часам. Прибор: "трррррррр". "Всё работает" — говорит. И уезжает. Через десять минут наш прибор опять запищал. И в остальных батальонах тоже.

Звоним начхиму. Он отвечает "Да выключите вы их"...

Тут я пересчитал имевшуюся в кармане наличность, дождался начальника штаба и пошёл договариваться. Вечером поезд уже нёс меня в Благовещенск, к ближайшему аэропорту.

Что это было я так и не знаю. Недалеко от нас была жутко засекреченная воинская часть с тремя заборами и кучей охраны. По слухам — РВСН

(ракетные войска стратегического назначения). Может у них какая-нибудь авария случилась.

В девяностые, периодически жил и работал в Москве, как принято обзывать сейчас, был гастарбайтером.

Жили мы как-то вместе с такими же трудоголиками из Волгодонска и как-то один из них пропал на пару дней. Ну вот, потом нашёлся и рассказывает нам как за один день умудрился три раза попасть в милицию: Колька, да расскажи, а то не верится, что ты такой чемпион!

Да, говорит, задолбали, никакого спасения от них нет. Ну выпил — иду, а тут они, в общем завезли в участок, штраф, то сё и отпустили.

Дальше иду, снова они, но уже другие! Ну в общем завезли в участок, посадили в обезьянник, по почке постучали, штраф взяли, то да сё и отпустили.

— Колька, да расскажи за что — неужели просто так, без причины?!

— Да какая причина! Что вы, их — ментов не знаете?!

А мы сидим, нам интересно до правды докопаться, так как давно его знаем и в истории он попадает постоянно. Ну и пытаем дальше…

— Колька! Ну а третий раз-то за что!?

Ну тут он и выдал:

— А третий раз то для меня самый обидный! Иду, эт я значит опять, УЖЕ ДАЖЕ ИХ И НЕ ТРОГАЮ, а они — суки взяли и пристали…

По полу катались и плакали минут десять…

Руководитель Роскосмоса Анатолий Перминов обратился к космонавтам:

— Мы поздравляем вас с утверждением. Это будет трудная работа, но мы уверены, что вы справитесь, мы надеемся, что вы не будете делать ошибок, ломать приборы и делать то, что делают другие экипажи!

ЧТО там делают другие экипажи?!

В ракетные войска то же призывали двухгодичников. Кто то из ребят жопу рвал и оставался служить дальше. Их дразнили "пиджаками". Ну а кто то включал "дуру" и из службы делал себе экстрим. Так вот назначают одного из "двухгадюшников" начальником караула. Дежурили тогда в РВСН по неделям. Бедный лейтенант измаялся. Бойцов уже надоело поднимать

В одной супер-пупер секретной части по осени случился пожар. Из-за замыкания в электропроводке сгорело место отдыха дежурных офицеров. Как водится, начали разбираться, кто виноват и кого наказать. Но тут выяснилось, что "мини-гостиницу" на полтора десятка человек с кухней, столовой и даже сауной с бассейном офицеры построили за свои кровные деньги. Говорят, больше всех расстроился военный прокурор, что никого даже посадить нельзя, так как ущерб государству составил 0 рублей 00 копеек.

Но служба несется беспрерывно и отдыхать людям где-то надо. Люди опять

"сбросились" деньгами и с помощью солдат к зиме восстановили место отдыха. Притащили списанные, но не выброшенные кровати и полуразвалившиеся тумбочки. Кто-то принёс старый телевизор, кто-то старый диван и кресло. Был я там, чистенько и уютненько, диваны с креслами хоть и разномастные, но мягкие, телевизор показывает, старый музыкальный центр играет.

К чему я это всё. А ведь если бы государство озаботилось нуждами своей армии и выделило бы для организации отдыха хотя бы червонец, то кого-то уволили бы, а кого-то, может, и посадили (прокурор сильно этого хотел).

А так всё тихо и мирно, служба идёт своим чередом.