Как мы бежали на пожар.

Конец восьмидесятых годов. Новогодние каникулы. Я приехал навестить своих родителей в небольшой подмосковный городок. Новый год тогда выдался исключительно холодным для Подмосковья: днём -30, ночью до -40. На улицу выходить не хотелось совсем. К тому же незадолго до НГ папа подцепил грипп, и в ночь со 2-го на 3-е ему стало особенно плохо. Даже папин поход в туалет превращался для всех нас в целое приключение. Кормили его с ложечки – настолько он ослаб. Температура скакала вокруг сорока градусов, ногти синели. Почему же он был не в больнице? для тех, кто застал то время, это объяснять не надо.

Близилась полночь. Мама улеглась спать, папа кряхтел и ворочался, а я – сидел в углу и дежурил при больном, прислушиваясь. Неожиданно раздался резкий телефонный звонок. Сдёрнул трубку, а там пьяненький голос, с истерической такой ноткой, говорит: "Вот вы там себе сидите, празднуете, а того не знаете, что наши гаражи – ГОРЯТ!". И отключился. Папа вяло интересуется, что это было? Отвечаю: "Да звонил какой-то, наверное, сосед по гаражам. Говорит, что гаражи наши горят. Да он пьяный. Всё же разве пойти, проверить…".

Взяв ключи от гаража, стал утепляться: треники, толстые штаны, две пары шерстяных носков, тёплые сапоги, толстая футболка, фуфайка, свитер, шарф, телогрей, ушанка, кроличьи варежки. И замечаю, что папа встал и уже собрался. Он надел первое, что попалось ему под руку: лыжную шапочку, осенние ботинки, какую-то случайную куртку прямо на майку. Шарф, правда, на нём был. Рукавицы он не стал искать, просто сунул руки в карманы, отчего сгорбился ещё больше. Остановить его не удалось. Под мамины стенания и причитания мы выкатились из дома и ПОБЕЖАЛИ!

Абсолютная пустота на улицах и оцепенение. Только снег противно скрипит под ногами. До гаражного массива на окраине городка обычно идти минут двадцать, но мы успели за десять. Я с трудом поспевал за отцом. Уже стали видны клубы густого дыма и облака пара, а в них, отражаясь, блестели сполохи огня и синие "маячки" пожарных машин. Яркое, необычное зрелище. Папа ещё наддал, а я поскользнулся и отстал.

Прибежали мы вовремя: пожарные как раз прилаживали к воротам нашего гаража трос с крюком, чтобы пожарным "Уралом" выдернуть ворота (или сломать запоры), чтобы удалось спасти хотя бы машину (уже горела крыша над соседним гаражом). Говорим: "Нет, нет, не надо, мы сами выведем".

Пожар начался в одном из боксов, в котором автомобиля давно не было. Владелец бокса сдавал его в аренду чуваку, который пытался заработать, тысячами возя яйца с Завидовской птицефабрики. Фигурные картонки из-под яиц он складывал в гараже, и там всё было доверху забито. Картонки и горели – горели неплохо, но всё-таки дыма получалось больше, чем огня. Поэтому работало только две машины. К близкому гидранту уже подключились. Папа бегал вокруг, суетился.

Кроме картонок, люди тогда много чего в гаражах хранили. Хорошим делом было запастись бензином – на бензоколонках он был не всегда, неясного качества и стремительно дорожал. Иногда в гаражный массив приезжал некая непонятная грязная цистерна, по типу бензовоза. Болтушка оттуда была заметно дешевле, но ещё более сомнительного качества. Машина на этой жидкости или не ехала, или ехала, но дёргалась. Когда встречались два разных "диких" бензовоза, то между бензовозчиками возникали разборки.

Так вот, там, за яичными картонками, хранилось полтонны бензина! (в пластиковых бутылях из-под воды). И он – полыхнул! Дежурная на пульте что-то почувствовала, спрашивает по рации у руководителя тушением:

— 26-ый, что там у вас?

— Ё* твою мать!

— Поняла, высылаю ещё две автоцистерны.

Язык боевого регулирования, он ёмкий.

Как оно полыхало! сноп ярчайшего пламени протянулся вдоль земли и вверх метров на десять-двенадцать, испарил снег, расплавил асфальт на дороге, поджёг сосны на противоположной стороне. По свето-шумовому эффекту горение напоминало работу маршевого двигателя ракеты "Протон", я полагаю. Теперь тушило это великолепие уже четыре расчёта. Через полчаса всё было кончено: вокруг блестели замёрзшие озёра воды и пены, сильно пахло гарью, с крыши свисали полотнища перегоревшего металла. Три расчёта уехали. На оставшихся молоденьких пожарных было страшно смотреть – они превратились в страшные, бесформенные, нелепые ледяные фигуры. Было видно, что они отчаянно замёрзли.

И тут я вспомнил, что собирался вскоре пойти посидеть со школьными друзьями. Чтобы не портить никому праздник, я прихватил из Москвы две бутылки "нормальной" водки. И чтобы не огорчать папу (он очень расстраивался, подозревая у меня, якобы, интерес к напиткам), я по пути укромно пристроил бутылочки в гараж. Говорю папе: "Ну, а теперь подойди, предложи ребятам согреться". Тот, смущаясь, сказал их командиру что-то вроде: "Ну а вот это вам, это вот. согреться…". И возражений не было.

Мы заперли гараж и доехали до дома. И тут папа снял шапчонку и куртец, обул тапочки, заварил чайку и сел читать газетку. Спрашиваю: "А как же твой грипп? " "В смысле, грипп? да всё прошло". Измерили температуру: 36,6. Заодно мне пришлось объяснять о водке в гараже. Час пробежки по морозу и сильный стресс принёс исцеление! и на папином здоровье этот эпизод никак не сказался. А поджигатель оплатил ремонты и вскоре съехал.

Чтобы разъяснить эту историю сыну-подростку, мне пришлось затратить немало времени. Особенно он не мог взять в толк, ну вот какая нужда была в 1988-м году покупать новенький Ваз-2004, и почему такой эпичный пожар не сняли на телефон? Я вспомнил классика: "Это было лучшее изо всех времен, это было худшее изо всех времен; это был век мудрости, это был век глупости; это была эпоха веры, это была эпоха безверия; это были годы Света, это были годы Мрака; это была весна надежд, это была зима отчаяния; у нас было все впереди, у нас не было ничего впереди…".

Поздравляю читателей с Новым Годом! Не огорчайте ваших стареньких родителей! Особые слова благодарности обращаю к ребятам-пожарным: мы помним про вас, ценим ваш тяжёлый труд, и постараемся хотя бы в праздник не доставлять вам хлопот.

НЕОБХОДИМОЕ ЛЕКАРСТВО

... Теперь расскажу о случае с нашим читателем. Надо сказать, что человек он образованный, интеллигентный, институтский преподаватель с большим стажем, речью владеет чистой и говорит на русском языке без всякого акцента. Так, как правило, говорят люди, не терпящие жаргонных словечек, сленга и, тем более, мата.

Медицинские страховки: "Это был тяжелый год, корона все-дела, мы повышаем взносы"

ОСАГО: "Это был тяжелый год, корона все-дела, мы повышаем взносы"

Железнодорожная компания: "Доходов практически нет — корона все-дела, возможен рост цен на билеты".

Городской общественный транспорт: "Доходы упали, цены будем повышать, корона, так получилось"

Гос. телевизионная компания: "Давно не поднимали тарифы, но вот теперь, в связи с короной, вынуждены. Иначе умрем с голоду. "

Банки: "Повышаем цены за обслуживание счетов, урезаем сервис по самое не могу. Ну а что, корона и все такое"

Частные пенсионные фонды: "За этот год процентов по начислениям не предвидится – корона, ну что мы вам будем обьяснять"

Тур. операторы: "Конечно, мы вернем вам ваши деньги… или ваучеры… может быть, когда-нибудь. Корона – нам совсем плохо! Наверное, хуже всех"

Авиакомпании: см. выше

Билетные кассы: см. выше

Рестораны молча печатают новые меню, с новыми ценами. Остальное – см. выше.

Работодатели, увольняя: "Ну, корона, ребята, все плохо, сами знаете, надо экономить. "

И только у конечного потребителя, по-ходу, все просто за-ши-бись!

В выходной канализационной трубе от нашего учреждения до колодца не был смонтирован обратный клапан.

А этой весной случился засор уличной канализационной сети чуть ниже нас, и стоки с двух многоквартирных домов пошли в наш цокольный этаж через эту нашу канализационную трубу. Тогда и познакомился с мастером аварийной бригады. Здороваемся

Очень бесит, когда от тебя начинают воротить нос на работе, потому что ты просто говоришь о своих правах. Все люди молча соглашаются на большие переработки в ущерб времени, которое можно потратить на семью, на себя. Я готова делать работу столько, сколько должна, но стоит мне заявить прямо о нежелании выходить в законный выходной, как на меня смотрят так, словно я душевнобольная. Очень грустная политика "не устраивает — ищи другую работу". И почему чаще всего учат всё терпеть?..