которые приспособлены к длинному шесту. Идет косяками и, когда он рядом, только успевай черпать. Пятнадцать-двадцать минут – и рюкзак полон.

В тот день было много народу, но корюшка пошла ближе к ночи. Так что черпали в темноте, благо не ошибешься. Начерпались все, но идти домой решили уже с утра. Как в нашу компанию попал Вовка, я уже и не помню, да и суть ли важно. Правда, он лично весьма заметная и погоняло "Малыш" совсем не подходило к его двухметровому росту и крепкому телосложению. Про таких говорят, что если он руками закрутит гайку, открутить без ключа уже не возможно. В остальном же он был человек спокойный, можно сказать, что даже флегматичный, лет на семь старше меня, соответственно, и не друг, и не брат. Но с него-то вся история и началась. Кто-то сказал:

– Ты чего, Вовка, рюкзак к костру поставил, сварится рыба ведь.

— Да-да, надо поставить поближе к реке — и Вовка, подхватив рюкзак, двинулся от костра.

И уже через секунды я услышал плеск воды и какой-то выдох с возгласом. В мозгах все сработало на автомате, подскочив с места и схватив валяющийся сачок, я кинулся к берегу, который был довольно обрывист, а до воды было метра полтора. Река по весне полноводна и как раз в этом месте был приличный водоворот. Я увидел его в водном отсвете и сунул сачок. Он за него судорожно ухватился. Потом набежал народ, светил фонариками, помогали тащить. И через минуту Вовка был на берегу, скинув в воде болотные сапоги, и без рюкзака, который он невзначай в темноте поставил за обрыв берега и который утянул за собой и хозяина.

Где-то через часик Вовка, отжав и высушив у огня одежду и послушав разговоры очевидцев, подсел ко мне.

— Слышь, братан, ты ведь походу мне жизнь спас! — сказал он негромко.

— Да ладно, с кем не бывает, — буркнул я.

— Я ведь плавать совсем не умею, хана бы мне была. Это точно. Так что я – твой должник!

Перекинувшись еще двойкой-тройкой фраз, я постарался свести разговор на нет. Подумав, тоже мне подвиг нашел.

А где-то месяца через полтора история получила продолжение. Так уж получилось, что мы подростками ходили на танцы. А так как поселок был незримо поделен на четыре участка, то без драк не обходилось. А чем еще заниматься? Но в этот день мне не повезло. Уж не знаю по какому стечению обстоятельств я приперся в клуб один, но и там наших "низовских" не было. А вот "верховские" как на посту. Я огляделся и понял, что словлю. Да и свалить уже было поздновато, засекли. Ко мне подвалило человек шесть, поневоле пришла мысль — придется хорошо словить! Но странное дело, подвалить-то они подвалили, но почему-то стояли молча. Я поначалу даже не понял ничего. Но тут откуда-то сзади и сверху загремел голос:

— Слышь босота, вы не на братана моего такой толпой накинуться решили!

Я даже поневоле немного присел от неожиданности и только потом обернулся. Это был Вовка, не зря все же его звали "Малышом", на голову, а то и на полторы, возвышаясь над нами, он настроен был довольно агрессивно. Оппоненты что-то пробурчали, я даже не понял что, но рассосались как-то незаметно.

— Слышь братан, ты если что не так, скажи. Я обычно вон там стою — кивнув куда-то в зал произнес он.

— Да ладно, мы как-нибудь сами разберемся, тем более ты даже не наш, а "совхозный". Наши скоро подвалят.

И они действительно вскоре подвалили. Но только натанцевались от души, драки в тот день не было от слова вообще. И у меня даже где-то в глубине души мелькнула мысль, что неплохо иметь такого брата. Но история еще имела продолжение. Было оно в том же году, но ближе к осени. Уже шла на нерест кета и горбуша, но вместе с рыбой с сопок к рекам спустились и медведи. Вообще, конечно, при таком количестве рыбы они сытые, но лишний раз встречаться нежелательно. А я с другом с одним из них и столкнулся на котловане. Быстренько ретировались и решили поискать другое место или отложить на следующий раз. Пока шли к мотоциклу, встретили еще группу мужиков, среди них был и Вовка.

— Здорово, братишка! Ты откуда? — весело произнес он.

— Да на котлован ходили, но там медведь.

— И что? Ну пойдем с нами у меня ружье так что не обидит.

— Не, мы решили в другое место. Река большая, да и медведя жалко он же не знает что ты мой братишка.

была готова к сабантую. В ее центре красовалось три бутылки водки, окруженные почетным караулом из минералки и пива, а также мясной нарезкой и зеленью на одноразовых тарелках. Все было готово к тому, чтобы выпить за удачную охоту и вкусить благоухающий суп из дикой утки. "Столичная" маняще играла в граненых стаканах, когда в небе раздался крик летящих на юг гусей. Их большой клин летел прямо на бивуак друзей с другого берега Зайсана. Почти все участники предстоящего сабантуя равнодушно прореагировали на крик гусей. И этому были весомые причины. Летели гуси высоко, на высоте метров 120, достать их дробью было практически невозможно, а душа с желудком уже жаждали праздника. Но не все в охотничьей ватаге остались безучастными к гусиному гоготанию. Нашелся заядлый охотник, который мгновенно сорвался с места, подбежал к своему автомобилю, открыл багажник и достал запасное одноствольное ружье "ИЖ-18", которое он прихватил на всякий случай. Затем он выскочил на берег озера, вскинул ружье и выстрелил с небольшим упреждением в сторону подлетающей стаи патроном с дробью в контейнере. Всеми его действиями, которые он совершил машинально, руководил природный инстинкт охотника, заложенный в его генах с детства. Этот инстинкт выгонял его в детстве на мороз и пургу пострелять зайцев, а в зрелые годы заставлял с риском для жизни выходить из засады на матерого секача. Вот и на этот раз охотничий инстинкт сработал безотказно и задал Николаю четкую программу последующих действий.

Что стрелок попал в цель, стало ясно сразу после выстрела. Один гусь стал бестолково махать крыльями, отставать от стаи и снижаться. Спустя десять секунд его снижение превратилось в крутое пике, и он по параболической траектории устремился к накрытой "поляне" охотников. Характерный шелестящий звук быстро приближающегося в воздухе большого тела заставил присевших охотников вскочить на ноги и напрячься. Гусь падал прямо на них. К счастью для них удар гусиного фугаса пришелся точно по центру "поляны".

Громкий звон битого стекла стал заключительным аккордом удачного выстрела Николая. Все три бутылки водки разом превратились в битое стекло, а разложенная в одноразовых тарелках закуска — в политый алкоголем и присыпанный стеклом микс из мяса и зелени. На пару минут воцарилось общее молчание, в котором каждый участник "удачного выстрела" Николая пытался осмыслить происшедшее и его последствия. Вернул всех к действительности сам виновник происшедшего. Широко разведя руки и гостеприимно раскланявшись, он театрально произнес:

— Господа, гусь подан! Прошу пожаловать к столу!

Его остроумная реплика разрядила драматическую ситуацию, вызвав дружный смех переполошенных охотников. Да и было чему смеяться. На "поляне" поверх уничтоженной закуски и выпивки лежал поверженный гусь, спрятав свою бедовую голову под раскрытое крыло. Он свое отлетал, в вот охотники были живы-здоровы. Можно было продолжать прерванный сабантуй. Как выяснилось чуть позже, у всех участников охоты оказалась предусмотрительно прихваченная алкогольная заначка. В силу негласной традиции даже язвенники на Алтае ездят на охоту с необходимой по такому случаю запаской.