тот жаркий летний вечер — на открытой веранде под приятным свежим бризом с моря, на верхушке высокого холма, нависшего над самым центром. За единственным столом, где шеф-повар готовит на глазах у гостей и тут же подает свои блюда.
Я дал время завзятым комментаторам подумать, как такое вообще возможно — мы явно не были ни сватами, ни братами, ни важными деловыми партнерами. Увы, даже самые мудрецы-критеги, наплодившие тысячи эрудированных комментариев по вопросам маразма, тошноты, поноса, психических заболеваний и ceксуальных извращений, остались немы в своих догадках по вопросу, как простые люди затесываются на подобные ужины.
Зато наверняка решили, что обе очаровательные ректорши были любовницами этого толстосума, обязаны ему своей карьерой в обмен на постельные утехи. А сам он их пригласил на встречу с нами, чтобы показать — он еще ого-ого, несмотря на возраст. Таков менталитет унылых критиков! Жизнь повернулась к ним жестокой стороной, в просторечии именуемой жопа.
Меж тем, всё было проще и забавнее. Вероятность того, что этот олигарх спал с этими красотками, равна практически нулю.
Вполне возможно, что миллиардер сам лично вообще ничего не заплатил за этот чудесный ресторанный вечер. Если он входил в бюджет нашей конференции, как ужин для приглашенных спикеров. Особенность корейской культуры — человек может вложить хоть многие миллионы в благотворительность, но если бюджет эвента позволяет ему не платить по счетам на несколько сот долларов, так вот пусть это бюджет и оплачивает!
Тема конференции была, условно говоря, Две Кореи — две судьбы. Перспективы совместного уживания и объединения.
С Южной Кореей всё было понятно. Она постаралась выставить лучшее, что у нее есть в виде спикеров, и сломать в глазах мировой общественности досадный стереотип, что во главе ее университетов застряли одни только древние мужики. Соответственно, были приглашены ректорши — самые молодые, красивые и обаятельные. Вот они и сидели по бокам этого скромного старикана на этом приветственном ужине. Потому что он их и пригласил лично, на правах основателя возглавляемых ими на тот момент университетов. Разумеется, ему было приятнее сидеть на ужине с красотками, чем с какими-то занудами — экспертами по вопросам северо-южно-корейских отношений.
Нашего ректора он пригласил на конференцию примерно в той же логике — это был его старый друг, который много раз достойно принимал его во Владивостоке. Показав самое лучшее, что есть в Уссурийском крае, но чего нет в Корее — бухты с чистейшей водой, гребешками и трепангами, таежные охотничьи заимки и рыбные места. Так что прекрасная кухня этого сеульского ресторана был слабым подобием того, что корейский высокий гость ел у нас. Ну вот и постарался принять в ответ тоже на уровне.
Кроме того, наш ректор прибыл бы со своей красавицей-женой, вполне на уровне приглашенных корейских ректорш — блестящий администратор и спикер. Получилась бы отличная компания для приветственного ужина.
Но не судьба — нашего ректора срочно вызвали в Москву. А без него и жена не пожелала ехать. Но это же не причина отменять приветственный ужин и участие спикеров от России в программе. Южная Корея знала о Северной немногое, из-за понятной специфики их отношений. А вот в нашем университете были на постоянной основе и северокорейские аспиранты, и южнокорейские студенты. Причем жили они на общем этаже международного блока общежития. А я охотно общался и с теми, и другими. А один раз встретил этого корейца в аэропорту и с удовольствием поужинал с ним в ресторане Лесная Заимка на полпути к Владивостоку.
Вот так и выпало мне отдуваться за ректора и всю Россию на этой международной конференции.
Но вообще я хотел бы рассказать о корейской кухне, которую увидел в тот вечер.
Южная Корея находится на третьем месте в мире по продолжительности жизни, а сами корейцы поражают свежим цветом лица, стройными фигурами, энергией и жизнерадостностью вплоть до глубокой старости.
Если вычесть из их средней смертности ДТП, прочие несчастные случаи, самоубийц, любителей фастфуда, алкоголиков, наркоманов, тюремных сидельцев и рано скончавшихся от плохой экологии больших городов, то это сущности нация эльфов, где дожить до 90-100 лет — скорее норма, чем исключение.
Очевидно, что часть этого феномена связана с хорошей корейской кухней. Которая вовсе не является уделом людей богатых, а массовым национальным явлением. Вот ее и опишу на примере ужина миллиардера, о возрасте которого за 70 можно было догадаться только по его био, а возраст его красавиц-ректорш так и остался для меня неизвестен, где-то в наиболее вероятном диапазоне 25-45.
Там не было ровно ничего из забав зажравшихся нуворишей — доставить к столу хоть за полшарика нечто эксклюзивное, пребывающее в Красной Книге или на ближайших подступах к ней. Самолет летит долго, а тут повар готовил быстро. Из того, что еще минуту назад жило, а спустя секунды по готовности подавалось на наш стол.
Веганам это наверно лучше не читать. Но так уж мы созданы природой, что даже свое собственное ДНК и белковые ткани тела наш организм производить не в состоянии, хоть упившись кровью убиенных помидоров.
Итак, вот лучшая корейская кухня, которую я увидел в тот вечер.
Сплошная плита 2х3 метра, на которой готовил шеф-повар с впаянным в нее нашим столом, оказалась довольно сложным устройством со множеством ИК-комфорок и зон погружения кастрюлек.
Просто смотреть, как он готовил, было полное восхищение. То вдруг вспыхивал столб пламени и тут же угасал, давая моментальную обжарку и дезинекцию слоям поверхности толщиной в микроны. То нож стрекотал как пулемет, шинкуя продукты. Одновременно на плите могло скворчать хоть десяток кастрюль и скороводок, их содержимое летало одним махом из одной в другую, а потом к нам на тарелки. Всё это спрыскивалось и перемешивалось со скоростью, малоуловимой глазом человеческим.
Аппетит от этого зрелища возгорался нешуточный. Но и это было учтено, чтобы гости не лопнули от вкуснейших блюд, а не торопясь ими восхищались, занимаясь главным — свободною беседою, видами ночного города и этих красавиц, свежим воздухом, иногда прогуливаясь по обширной веранде под общий разговор чисто размяться.
Всего за три часа нам было подано примерно тридцать блюд, но в количествах гомеопатических — чтобы хватило на компанию в пять человек из крошечной сковородки, кастрюльки, салатницы. Сколько сот раз все ингредиенты летали по печке, чтобы воссоединиться в очередное достойное блюдо — не имело ни малейшего значения. Человеку вообще радостно смотреть на чужую работу, особенно если она делается мастерски.
Шеф-повар явно не был измотан каторжным трудом. Он отлично понял свою задачу — никуда не спешить. Не накормить до отвала гостей из голодного края, а дать им возможность пообщаться. Каждые 5-10 минут давать им возможность передохнуть от беседы, наслаждаясь очередным маленьким, но удивительным блюдом. А то, что делал он все молниеносно — просто потому, что профи.
При одном виде на его работу я впервые задумался, что не только в каждом часе 3600 секунд, но и они делятся на доли. Он легко бы справился с задачей вкусно накормить хоть сотню человек, наша компания в пять человек была для него как из пушки по воробьям. Находил время поболтать по сотику, внимательно поглядывать на весь зал, давать указания прочим поварам и официантам, сходить на общую кухню.
То есть во всем какой-то здоровый разумный минимализм — миллиардеру явно не требовалось, чтобы шеф-повар стоят столбом навытяжку у столика вместе с десятком официантов в минуты безделия. Демонстрируя свое огромное уважение за большие бабки. Пусть каждый занимается своим делом, лишь бы это не противоречило взятым на себя обязательством.
Повару нравилось готовить, а патриарху — размышлять о судьбах своей нации в хорошей компании. Слегка перекусив при этом чем-то вкусным, порадовав окружающих своими любимыми редкими блюдами.
Миллиардер вел свою симфонию мысли — главное, что он успел понять в большой картинке этого мира, пожив в нем достаточно и готовый уйти из него в любую минуту, сражаясь за счастье в нем жить до самой последней.
Но и с любопытством вслушиваясь, что думает об этой картинке собранная им компания, на 50% прекрасные женщины из Кореи, на 50% — предположительно выдающиеся мужские умы из России. Сколько он заплатил за ресторанный счет после этого, платил ли вообще или доверился организаторам конференции на этот счет — вообще не имело ни малейшего значения. Человек явно пребывал в убеждении, что он смертен, и что ни единого цента из своего миллиарда ему на тот свет ему взять не дадут.
Меж тем, повар неспешно выдавал свою симфонию блюд. От острого к нежному, от горячего к холодному, от натурального до слегка обжаренного или обваренного. От мяса к морепродуктам, овощам и фруктам. Своего рода концерт. Все клавиши вроде знакомы, а вот музыка из них в новинку.
В общем, да здравствует корейская кухня!
