|
Некогда в одной российской совершенно немаленькой компании происходило совещание "генералитета".
Вел совещание Самый Главный. И не суть важно, о чем именно было совещание, но вот что-то в процессе совещания не заладилось. Дошло до того, что начали раздаваться даже возгласы типа "мол, это вообще ущемление прав". И тут Самый Главный произнёс следующее: — Господа, я не понимаю в чём проблема. Мы все — свободные люди, и живём в свободной стране. У нас каждый имеет право встать и пойти нах[рен]. Говорят, что после этой фразы совещание немедленно обрело совершенно продуктивное направление. |
| 07 Apr 2013 | Адриан    |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Эту историю рассказал мне знакомый, который знаком с главным героем. За точность не ручаюсь, за пунктуацию тем более, но дело было так...
Минуя кассу супермаркета и оплатив покупки, к выходу движется старушка лет 75. Сзади к ней подходит небритый молодой мужик, осторожно расстегивает молнию на ее сумке и засовывает в нее (сумку) свою
Когда до премьеры оперы Ж. Бизе `Искатели жемчуга` осталось две недели, либреттисты никак не могли решить, как же закончить оперу. Никак не получался впечатляющий финал.
Положение неожиданно спас директор театра, который в раздражении воскликнул:
— Да пусть они все сгорят!
Сказанная директором в раздражении фраза подсказала либретистам идею-пожар!
Так в либретто `возник` пожар, воспользовавшись которым Лейла и Надир бегут.
А Бизе на эту директорскую подсказку написал прекрасную музыку.
Сальвадор Дали был очень популярным и успешным художником.
Ходят слухи, что он неоднократно использовал свои персональные чеки для набросков рисунков, чтобы удержать людей от обналичивания средств по этим чекам.
Россини присутствовал на представлении оперы Моцарта `Дон-Жуан`, где одну из главных партий исполнял знаменитый тенор Рубини.
Рядом с Россини сидел какой-то юнец, который довольно громко подпевал артистам, мешая соседям слушать оперу.
Наконец Россини не выдержал:
— Какой все-таки мерзавец!
— Это вы по моему адресу? — спросил юнец.
— Нет, — тут же успокоил его композитор, — это я по адресу остолопа Рубини, который мешает нам слушать вас!