Рассказал приятель.

Довилось ему проходить срочную службу в Таманской дивизии, в пехоте, пулеметчиком. Как известно Мосфильм часто использует "срочников" этой дивизии в качестве массовки при съемках военных фильмов.

Узнав, что очередной раз набирают солдат для участия в съемках, мой друг, почувствовав себя "бельмондой" и "депардьёй" в одном лице, поскакал на площадку в первых рядах. Стояла типичная подмосковная зима: -25 С с ветерком. Ну, пока бегали по заснеженным полям и кричали: "УРА!", было еще ничего, но потом стали снимать очень ответственный эпизод. Режиссер "разбросал" "убитых" солдат по полю в живописном беспорядке, а главный герой "раненный", с катушкой телефонного кабеля по этому полю стал лазить на пузе изображая боль и отвагу на лице. Что-то у него с этим лицом не сложилось и режиссер повторял дубль за дублем прихлёбывая горячий чай и матеря актера. После пятого дубля солдаты, вынужденные лежать неподвижно, стали остывать. После шестого, близлежащие к главному герою, стали его пинать ногами. После седьмого, со словами: "Ещё раз НЕ ТАК проползешь, с@ка...", стали курить в наглую, ворочаться и хлопать себя по бокам. Актер теперь стал ползать змейкой обходя "убитых", чем добил сидевшего довольно далеко и не видевшего в чем дело режиссера. После ДЕСЯТОГО дубля, когда мой приятель решил, что он сейчас умрет, режиссер сдался, последний раз матугнулся в свой матюгальник и убежал в вагончик греться.

Когда окоченевших, скрученных в бублик солдат привели в казарму, они всем хором побежали в дальний, самый теплый ее угол и прижались к батарее парового отопления. Мой друг сказал: "[дол]бАЛ Я ТАКОЕ КИНО", остальные молча согласились.

Случилась эта история пару лет назад в одном из музыкальных магазинов Москвы. Итак: лето, 20 минут до закрытия магазина, пустой зал, в котором сидят два продавца, лениво смотря в телевизор. В это время в магазин заходит паренёк за комплектом струн для гитары. Продавцу лень делать лишние телодвижения (встать со стула и подойти к стенду со струнами) и он просто подкатывается на этом стульчике с колёсиками к стенду и выбрав интересующий экземпляр, решает также отъехать назад. Совершив мощный толчек ногами, музыкальный продавец поехал спиною вперед, отдать товарищу струны и взять с него денег. Но не тут то было. Проехав около метра, колесико стула предатальски попало в щель в полу и остановило поступательное движение стула, но не продавца. Он то как раз, обладая хорошей массой тела, движение продолжил и рухнул на спину в очень узкий проём между прилавком и стеной. И причём так, что справа прилавок, слева стена, сзади касса, а под жопой стул. Сам не встанешь. Но наш доблестный торгаш не растерялся. Сию же секунду из-под прилавка показалась рука, и со словами: "с вас двести" отдала струны. Пришедший на помощь напарник извлек горе-ездока из западни, а водитель стула с тех пор обращается с ним очень акуратно.

9 класс. Жил в деревне. У нас армяне(или грузины) заменяли крышу в доме. Лето, даже для них жарко, в Сибири, под сорок. Мамка принесла им морсу попить, разговорились, т. д. и т. п. о климате о огороде, мужик дал мамке стручок перца — говорит очень СЫЛЬНЫЙ АСТАРОЖНО для супа-харчо.

(Они иногда что-то варили во дворе на кирпичной печке —

Вообщем все началось с того, что мне около половины 2го ночи приспичило сходить в комнату гигиены, причем сильно и по большому. Сижу я значит на унитазе, почти засыпая (спать хотелось так, будто я неделю не спал, и еще я был кривой как турецкая сабля), делаю свое дело (кстати, этого “дела” оказалось очень много), и тут вдруг выясняется, что воды в

Навеяло историей про жгучие перцы. Дело было в далекие советские годы в одном из сел Нечерноземья, куда послали нас в колхоз на борьбу с урожаем. Расселили нас по домам у местных жителей, по 2-3 человека. Получали мы в колхозе основные продукты (мясо, молоко, хлеб) а хозяйка из них нам готовила. И вот где-то на 2-3 день, возвращаясь с работы, зашли мы в местный магазинчик, прикупили всякой мелочи, чай, сахар, печенье и прочую мелочь. И тут нам на глаза попался молотый черный перец. Вспомнив про ждущие нас горячие, наваристые щи, решили прикупить и его. Причем купили довольно много, грамм 100-150 (не мелочиться же!). А в качестве упаковки, из куска газеты продавщицей был свернут кулек. По прибыти домой, данный перец был пересыпан в какую-то баночку, а газета брошена к печке, на растопку. На следующее утро мы были разбужены каким-то скандалом между дедом и бабкой. Дед громким шопотом что-то внушал бабке, а она сквозь смехвсе твердила: "Это ребята, это ребята". Спустя несколько секунд, когда дед хлопнув входной дверью исчез, бабка заглянула к нам и посоветовала больше газеты из-под перца где попало не бросать, потому, как, дед идя в туалет, который как известно в конце огорода, прихватывает их с собой, а потом прилетает как угорелый и незнает куда деться. И что сечас он, сердешный, побег в баню отмачиваться.