Если, например, была нужна доска и какая-нибудь железка, то идешь на близлежащую стройку, а если поблизости и стройки нет, то приходится действовать по-другому.

Как раз в это время я работал в НИИ министерства авиационной промышленности. Работа в основном велись на заводах – московских и подмосковных. И вот на одном из подмосковных заводов главный металлург как-то спросил меня, почему у меня руки в ржавчине. Я рассказал. Главмет похихикал и сказал: "Я знаю, что тебе надо".

Пришли в цех. У глухой стены огромные контейнеры с надписями "Титан", "Нержавейка" и тому подобное. Главмет засунул голову в "Нержавейку" и со словами "Владей!" вытащил оттуда обрезок трубы нужного мне диаметра, подлиннее, правда, но это же легко исправить. "А как через проходную?" — поинтересовался я, — "Ну, это уж ты сам!"

Цветовод-любитель из рассказа Карела Чапека признавался: "Я честный человек и крал только семь раз в жизни и всегда цветы". Мой опыт был ещё беднее – всего один раз я вынес с завода в Волгограде баночку хлорного железа. Но там было много проще: положил в карман и всё. А здесь метровая дура…

Зашел в туалет, приспособил трубу в левую штанину и прихватил поясным ремнем. Верхний край упирался в подмышку, нижний опускался до середины голени. Ну да не страшно – до проходной всего метров сто, а там автобусная остановка, вытаскиваю трубу – и никому никакого дела быть не может: а вдруг у меня тросточка такая в стиле хай-тек?!

В АВТОБУСЕ

Проходную преодолел без проблем и только направился к остановке, как сзади забибикал заводской ПАЗик. Открылась его дверь, и директор завода приветливо пригласил: "До метро? Садитесь! "Причина такого поведения была не в моих личных качествах, а в том, что наш институт практически самостоятельно решал одну из самых сложных для заводчан проблему – выполнение плана по внедрению и освоению новой техники.

Положение было аховое. Отказаться нельзя – последний дурак предпочтёт давиться в рейсовом автобусе по сравнению с комфортом автобуса служебного. Но и ехать с трубой под мышкой 20 км – не комильфо. Выбрав из двух зол меньшее, забрался внутрь. Мама дорогая – там весь ареопаг: главный инженер, главный технолог, прочие главнюки… А самое неприятное – начальник охраны завода. Он был недавно назначен и из кожи вон лез, чтобы доказать свою нужность. Попадись я сейчас – вылетел бы я с работы быстрее, чем пробка из бутылки с шампанским.

ПАЗик тронулся, я прицелился сесть и вдруг понял, что сесть не могу: труба не даёт согнуться левой ноге! Пришлось пройти в конец автобуса, встать у открытого окна и сделать вид, что наслаждаюсь весенним ветерком.

Главный инженер спросил заботливо:

– Что не садитесь?

– Да что-то неважно себя чувствую. Спасибо, я тут на свежем воздухе постою.

ПАЗик весело прыгал на ямках-кочках подмосковной дороги, и я вдруг понял: как ни прижимай трубу локтем – она неумолимо ползёт вниз! Ещё немного и труба высунется из штанины снизу, и будет начальнику охраны и большая моральная радость, и радость материальная: премия в размере оклада.

— Эх, пропади моя телега! – сунул руку под мышку и подтянул трубу на место. И только потом сообразил, что со стороны это выглядело, будто у человека защемило сердце, и он грудь растирает. А тут и метро. В общем, обошлось.

И я дал себе зарок: ничего с секретных объектов не выносить! А выстраданная труба прослужила без малого тридцать лет: и мне турником, и маленькому сынишке как основа для качелей, а когда он подрос – снова как турник.

тебе", — решил я, и на следующий день мы приступили к работе.

Судя по извлеченным с антресолей предметам, последний раз туда что-либо клали в конце восьмидесятых. На самом дне нас ожидал сюрприз — весьма тяжелый картонный ящик с надписью "Fragile" и нарисованной рюмкой. Его мы спускали на пол квартиры с особой аккуратностью и не зря.

Содержимое ящика состояло из бутылок, явно купленных отцом хозяйки. По косвенным признакам (этикетки, указанная на них цена напитка) мы определили, что напитки куплены в 80-х годах ХХ века.

Жадностью хозяйка коллекции не отличается, поэтому предложение о дегустации в честь успешного завершения работы поступило сразу же.

Сначала была попробована Перцовка украинского производства. Хорошо, что мы догадались использовать самые маленькие рюмки — за прошедшие годы она весьма серьезно настоялась.

К коллекции решили отнестись со всем возможным почтением, но желания у дегустаторов не угасли.

Для следующего опыта был выбран армянский коньяк. Год выпуска был определен как 1981-1982: гонцы побежали в ближайший супермаркет за бутылкой такого же "Три звезды" коньяка того же завода. Нашли, хоть и недешево, но эксперимент того стоил. Напиток 2010 выглядел гораздо светлее, чем напиток 198х, справедливости ради скажу, что три звезды на бутылке 2010 года полностью соответствуют действительности — там был хоть и молодой, но настоящий коньяк.

Что вам сказать... Я прекрасно знаю, что коньяк выдерживают в бочках, но и в бутылках, лежащих на антресолях, за многие годы он приобретает такие качества, что нет слов.

Я уже начну собирать подобный ящичек — когда лет через двадцать-тридцать его найдёт моя дочь — ей явно будет приятно, а может — и ему тоже будет приятно, как говорил герой Фрунзика Мктрчяна в "Мимино".

Неплохой способ напомнить о себе через года — я ТАК думаю.