Эпиграф: "Но я не очень умная. Это, объективный факт, мне, конечно, обидно, но я с этим мало что могу сделать". Леонид Хлыновский

Эпиграф: "Неумный человек НИКОГДА не признает себя таковым. Автор напрашивается на комплимент …" sergbasic

Есть такое чувство – ревность. Зеленоглазое чудовище. Одна мудрая женщина как-то сказала мне, что люди ревнуют по двум причинам – потому что они знают за собой, что могут изменить, и поэтому ожидают того же от партнера. И еще одна – это сравнение, сравнение не в свою пользу.

Я умею влюбляться в людей, всей душой. Однажды, когда сынка был еще маленький, мы познакомились на детской площадке с двумя веселыми пацанами – один его ровесник, другой помладше, -- и их мамой. В маму, Катю, я втюрилась с первого взгляда. Красивая, обаятельная, веселая, заботливая, изобретательная, умная, образованная, смешливая – с ней вместе было оглушительно хорошо. Мы быстро начали дружить семьями. Она – редкость в то время – водила машину, так что мы ездили с детьми по округе по паркам, в Макдональдс, на выходных с мужьями купаться на водохранилище. Ну а поскольку у меня с мужем вкусы совпадают, в Катю влюбился мой муж.

Дальше, как уже понятно, я начала проигрывать по всем позициям. У меня случился фендер-бендер, я признала вину и думала сейчас все сделаем как положено, но к девушке, которую я подрезала, примчался на черном 190-м малиновый пиджак и стал требовать деньги, которых у меня не было. Звоню мужу – что делать? Он – разбирайся сама, и повесил трубку. Пару дней спустя Катя неловко ткнула кого-то в зад – над этим случаем смеялись все, потому что мелкий в это время ел что-то с кетчупом, и во время столкновения плюхнулся в этот кетчуп лицом. Очевидцы были так напуганы зрелищем окровавленного малыша, что через несколько минут возле Катиной машины стояло две скорых – и мой муж. Потому что Катя позвонила не своему мужу, а моему. На водохранилище – выяснилось, что Катя плавает профессионально – они вдвоем плавали до умопомрачения – и а давай кто быстрее до того берега? пока я присматривала за детьми, потому что плавать я не очень-то умею. Потом он выносил ее из воды – на руках, как русалку, и на них обоих искрились улыбки счастья и капли воды, и это было очень красиво. Мы проиграли ей в преферанс машину, квартиру, которой у нас не было, и наши никчемные души. Потому что она делала нас как детей. Как-то, сидя у них в гостях, Катя с моим мужем ушли на пару минут на кухню и не вернулись. Катин муж чудесный парень, но мне было не по себе. В какой-то момент он изумленно спросил – ты что, ревнуешь? Он был так удивлен! Ну окей, сказал он, достал откуда-то сверху Ницше, сдул пыль – поднялось заметное облачко, -- и налил мне водки. Последующие два часа, что мы с ним болтали про Заратустру, я помню не очень хорошо. Голуби так и не вернулись с кухни.

Мне не приходило в голову с кем-то из них на этот счет "разговаривать". Был один очень красивый человек, был другой очень красивый человек, а меня в этом уравнении -- не было. Ну, я сказала мужу, что мне очень больно, но он был слишком счастлив, чтобы испытывать что-то, кроме жалости к убогим. А потом приехал брат мужа и свекровь, пообщаться с сыновьями. Брат мужа влюбился в Катю по уши мгновенно. Когда я гуляла с детьми на площадке, я наблюдала две недели одну и ту же картину – Катя и брат, Катя в облегающем платье, на каблуках, с сияющей улыбкой, и брат, который не может отвести от нее взгляд, и они болтают о чем-то два часа кряду, а вокруг них нарезает круги моя свекровь, в безнадежной попытке привлечь внимание к себе. Однажды мне стало ее так жалко, что я подошла к нему и сказала, что мы едем в Мак, и хотим, чтобы он поехал с нами. Мы действительно туда поехали – я же обещала сынишке. Через несколько минут после того, как мы уселись, в двери вошла Катя с детьми, и, когда они проходили мимо нашего столика, мой сын спросил – мам а мам а можно я с ними? – и убежал к своему другу. Так Катя забрала у меня еще и сына.

Потом мы уехали, мы часто переезжали с одной съемной квартиры на другую. Я звонила ей как-то – снова приехал нас навестить брат мужа, искал ее. Да, Катины зеленые глаза действительно невозможно забыть. Дала ей его контакты. Мне было трудно с ней говорить. Это такое странное чувство – словно ты хочешь обнять, но у тебя руки – сломаны, что ли.

Самый центр Москвы, коммунальная квартира с видом на Кремль. Хозяйки — две интеллигентные столичные преподши. Для тренировки дома разговаривают на французском и по испански, а ругают власти из ТВ только по-английски. Тут по некоей известной причине к одной из преподш переезжает жить ее мама из далекой почти сельской провинции. Маме 8-й десяток. Деменция где-то в кустах. Из-за нее у дамы начинают отключаться текущие тормоза и включаться давно забытые привычки. Мама начинает наезжать на соседку с претензиями, что та тырит ее туалетную бумагу, лазает в ее кастрюли и куда-то прячет старушкин керогаз... Заканчивается все тем, что соседка продает свои две комнаты в центре с видом на Кремль семейке подмосковных многодетных алкашей, а сама исчезает в дальних средиземноморских краях. Оставшаяся преподша с мамашей очень скоро вынужденно ставят в свои комнаты железные двери и по стенке пытаются пробраться в свой красивый туалет с окном. С видом на госдуму. Недолго музыка играла. Наконец-то был найден вариант разьезда — и наша парочка наконец-то переехала в отдельную квартиру. В Бирюлево. С видом на промзону. Куда делись их соседи — совершенно не интересно. Такая вот столичная жизнь. Такая вот вечная музыка....

Вспомнилось печальное.

Где-то 1978г. Подруга, соседка и просто красавица попросила помощи: заполняла документы в ОВИРе, что-бы поехать в Польшу к родственникам. Кроме ЧЕТЫРЁХ(!) характеристик (мастера + начальника цеха, профкома, комсомольская и, почему-то партийная, хотя она не была комунякой), надо было пройти медкомиссию. Всех врачей прошла легко (в районной поликлинике), остался только венеролог в республиканском кожвендиспансере. И девушка стушевалась, застеснялась идти туда одна, попросила её сопровожлдать... До входа в диспансер я шёл героем (шли, весело болтая обо всём). Вошли, подошли к двери кабинета венеролога... Мамочка, а там, ожидая приёма, сидят бабульки (размером от 30 до "здравствуй, вечность"), штук 15. И, увидев нас, 20-летних, они начали нас громко обсуждать на весь диспансер. Конечно, больше всего досталось девушке, но и меня они "смаковали" минут 10, пока девушку не позвали из кабинета (где за 5 секунд поставили печать "здорова"). Мы пулей вылетели из диспансера.

Даже миллион бабок "на скамеечке во дврое", нельзя сравнивать с бабками (точнее — [м]лядями, которые подхватывают "венеру" чаще, чем ребёнок насморк), которые в кожвендиспансере превращаются в блюстителей общественной морали, хранителей семейных ценностей и скреп. .. Вах, как яро они обличают "язвы поведения" молодёжи!

Почти четверть века назад моя невеста подарила мне уже склеенную модель БМП "Бредли".

Не усмотрев на моем лице восхищения, спросила, что не так?

Вообще-то клеить модель интереснее, чем поставить её на полку. Но я ответил уклончивее: "Вообще-то, это БМП, а не танк"... (а я тогда собирал только танки"...

Получив исчерпывающий ответ на то, чем танк отличается от БМП (ну это же ежу понятно!), моя ненаглядная спросила: "А чем кольцо отличается от перстня"?

Я понял, что не всегда и не всё ежу понятно.

P. S. Лет через несколько мы с нашей дочей бродили по магазину "Детский мир" в поисках уже не помню чего. У одного из прилавков истерил мальчик лет пяти: "Купи пишшталет"! — тыкая пальцем в игрушечный АК-74.

Моя кроха (ей 2,5 — 3 года тогда было) проконсультировала мальчика: "Вообще-то, это не пишшталет, а аффтамат"!

Сказано это было с той же интонацией, как несколько лет назад я её маме разъяснял разницу между танком и БМП...

Магазин "пошаговых возможностей". Очередь небольшая, но есть. На часах минут пять до того, как ЕГАИС перекроет кассиру возможность пробивать алко. В середине томится, и фыркает, как взнузданная "хорошим седоком" гнедая. Прошу прощения за такое вольное сравнение. В середине очереди ерзает дама. Той степени внутренней зрелости, когда