— Какая бурная, в вашем посёлке, ночная жизнь, восхищался я обилием ярких разноцветных огней в ночи, находясь на борту, заходящего на посадку военнотранспортного самолёта.

— Да уж, обхохочешься, это "Манхэттен" — ответил мне лётчик.

На дворе были 90-е и поэтому все выживали как могли. Летуны полузаброшенного военного аэродрома в Забайкалье не стали ждать у судьбы подарков и возили из Китая всё, что можно было хоть как-то продать на Родине. Благо топлива на аэродроме было завались — СССР, наученный горьким опытом, обстоятельно готовился к войне с соседями. Лётчики договаривались с навигацией и пересекали границу до ближайшего китайского аэродрома, сливали топливо, грузились ширпотребом и летели обратно.

Вот в один из таких рейсов, на борт пришла радиограмма: "майнайте груз за борт, на аэродроме проверка". Самолёт встал на круг возле своего аэродрома и открыв люки выбросил в тайгу 20 тонн груза. Это сейчас каждая вещица в упаковке и с инструкцией, а тогда всё брали на вес. Так и выглядело: поддоны на которых стоит большой пластиковый мешок и в нём груз россыпью. В тот день грузом были миниатюрные пластмассовые ёлочки с аккумулятором и солнечной батареей — днём заряжается, а ночью ёлка переливается всеми своими светодиодными огоньками.

Вот всем этим разноцветием порвавшиеся мешки и украсили леса вокруг аэродрома. Сначала было прикольно — в лесу дискотека как на сцене театра эстрады, потом пришли егеря и дали по башке авиаторам. Не знаю из чего китайцы делали свой товар, но факт: почему-то белки стали таскать эти ёлочки к себе на деревья, а пчелы облюбовали эти игрушки и облепливали их мёдом. Медведи быстро раскусили этот трюк и стали эти ёлки целенаправленно искать и грызть, иногда даже глотать целиком. Пока медведи срали игрушками это было забавно. Даже определённо в этом был свой плюс — начальство, любившее охоту, легко выслеживало хозяина тайги, идя по его "сияющим еловым" следам. Потом какой-то болтун рассказал о "ночном сиянии" тайги в газете и к нам попёрли уфологи. Это на секретный-то "аэродром подскока". Начальство почесало репу и повелело исправить и доложить.

Доложить, конечно, доложили, а вот с "исправить" вышла заминка: послали солдатиков очищать тайгу от цветного безобразия. Собрав сколько-то тысяч ёлочек успокоились, понадеявшись на надвигающуюся суровую забайкальскую зиму. Ага, не тут-то было. Ёлочки пережили зиму и по весне яркие разноцветные мотыльки на кронах деревьев вновь озарили ночное таёжное небо.

Гуляем с женой в парке. У пруда сидят два парня в спецовках местной фирмы по электромонтажу. Далее — монолог одного из них (ибо второй только хрюкал от смеха):

— Вчера приезжаю я в адрес, а там — бордель, в общем. Перевешиваю люстру, меняю выключатели. Вдруг вваливается толпа ментов: облава, контрольная закупка, все дела. Видят меня под потолком на стремянке, в обнимку с люстрой, проверяют документы, наряд, отпускают, а чего ещё делать? Заехал ещё в пару адресов, там — обычные квартиры. Еду в третий Ты не поверишь, но там — опять бордель. Просят повесить бра, как более соответствующее теме заведения. Вешаю.

Вдруг заходит мужик, которого я в предыдущем борделе видел. Он на меня вылупился, я ему: "Девчонки — в той комнате."

Вешаю последнюю, и тут — снова менты. Видят меня, уже начинают ржать и отпускают без проверки. Я на выходе подхожу с нарядами к одному, спрашиваю:

— Вы — главный?

— Ну, я.

— А следующий объект у вас какой?

Он мнётся, потом говорит:

— Гоголя, 36.

— Тогда я не прощаюсь.

Возвращаясь с загородной бани маленькой компанией в одно авто, продолжили мы на полном дзене довольно философские разговоры о главном, которые водитель слушал безразлично. Но стоило нам коснуться нейронных сетей человека, он оживился:

— Извините, что вмешиваюсь, но вижу, что люди вы возможно сведущие. Вот скажите, что вы думаете

Переехали в новую квартиру. Под дверью, как обычно, на "грязный сезон" положили сторублёвый коврик-"травку", чтобы не тащить соль-песок домой. Скоро стали замечать, что дорога грязи от лифта ведёт только к нашей двери — будто целый табор ходит, и только наша дверь и стены вокруг вечно забрызганы: ясно дело, весь этаж об наш коврик обчищается. Караулить их ведь не станешь, передвинули коврик к лифту. Так на следующий день, как он официально стал общественным, его с[тыр]или! Такое у нас впервые...

Историю рассказывали на филфаке МГУ. В начале 80-х под Можайском работали на картошке студенты, все как обычно. Но поскольку филфак факультет-то преимущественно женский, то и бригады формировали таким образом: 9-10 девиц и один парень — корзины там оттаскивать, мешки и проч. Так вот, был там один парень, имени не помню, но большой прикольщик.