Пятилетний племянник временно живёт с нами: сестра в больнице, а у зятя лапки — работать и заниматься сыном он не может. И как же сильно я теперь ненавижу в этом ребёнке всё то, чем раньше восхищалась: как же мне нравилось, какой он храбрый, ловкий, любознательный, имеет своё мнение, лидер среди детей! Спустя неделю совместной жизни я знаю, что мой любимый племянник — строптивая отморозь. Абсолютно неуправляемый, не замолкающий даже во сне и ежеминутно пытающийся погибнуть мальчишка. Он за[дол]бал даже моего сына, которому те же пять лет. Сестре ещё лежать и лежать, а всучить обратно зятю это чудовище совесть не позволяет. Видимо, сестра выпишется, и я сразу в психушку.

В детстве меня всегда отправляли в деревню к бабушке на лето. Всё бы ничего, только там вообще не было детей. Мне не с кем было играть и даже поговорить по душам. Каждый раз я плакала и просила оставить меня в городе, но родители были непреклонны. Возвращаясь 1 сентября в школу, я практически заново училась общаться с ребятами. Как итог: сейчас нет друзей и особо не горю ни с кем общаться. И мама с претензией, что ничего ей не рассказываю, праздников не устраиваю, гостей не приглашаю.

В соцсетях, наверное, есть множество страничек людей, которые уже умерли. На них не меняются фото, на них, как на могилках, "цветы" — люди оставляют своё "помним, любим, скорбим". Многие, наверное, и не удаляют их из друзей, потому что удалить — значит, обрезать тоненькую ниточку, связывающую с дорогим человеком. Сколько таких страничек будет через 10-15 лет? Целые "кладбища" страничек...

Несколько лет назад в моём родном городе парень закопал свою девушку около озера. Он её убил и расчленил за то, что она заразила его ВИЧ, но потом оказалось, что это не она, а девушка, с которой он ей изменял.

Парня посадили, но город знатно всколыхнуло то преступление.