парохода домой своим ходом.

Но не тут то было. Корыстолюбивые таможенники захотели коррупции и, закончив растамаживание новоприобретенных авто, заявили нам, что пропуска на выезд из порта они выдадут только после новогодних праздников. Неоформленный груз, как известно, не может покинуть порт.

Старший таможенник предложил вариант: если мы подарим им от Деда Мороза по 500 долларов с машины, то доблестная таможня найдет в себе силы преодолеть "возросшую предновогоднюю нагрузку" и дооформить все пропуска где-то минут за десять. Объявленный ценник был запредельным. Российский автохлам, перехваченный моряками у ворот английских помоек стоил максимум полторы тысячи фунтов. Но обычная жадность таможенников, по всей видимости, усугубилась наступающими новогодними праздниками. Второго января пароход с новым экипажем уходил в море и машины, оставшиеся на причале, вызовут бурную радость у портовых докеров, которые тут же разберут бесхозные авто до винтика и различными путями вынесут все из порта.

Довольные таможенники плотоядно похихикивали, смотря на наши постные лица и понимали, что нам никуда не деться. Но платить не хотелось. Караулить на причале машины в ближайшие две недели также не представлялось возможным. Выторговав у мытарей сутки "на подумать", экипаж уже тем же вечером устроил мозговой штурм. Решение пришло в стиле блокадного Ленинграда. Весь купленный автопарк был спущен судовым краном за борт, прямо на лед акватории порта и, под покровом ночи, своим ходом уехал на Васильевский остров.

Сменный капитан, потрясенный до изумления, сказал нам только одно: "Фары то включите, а то портовые буксиры подавите! "

И пешеходы там не таятся снаружи перил моста с целью внезапно прыгнуть мне под колеса. Поэтому встречка, 80 по проезжей части. Мог бы и по тротуару, но на такой скорости мне там всю жопу растрясет. Я сознательный гражданин, по возможности избегаю ездить по встречке. Кроме тех случаев, когда это разумно. Так что чем выше скорость в таких местах, тем лучше — скорее закончится мое правонарушение.

За мостом загорелся зеленый для пешеходов, ну, теперь побуду пешеходом. Целюсь на зебру, но — заранее снижаю скорость. Там мелкий участок есть, не просматриваемый издали — второстепенная дорога с набережной, круто взмывающая вверх до главной. До самого светофора я не вижу, кто там, а водители меня. Обычно эта дорога пустынна, но мало ли кому придет охота проскочить на красный?

Доехав, успеваю заметить джип, взмывающий оттуда в гору. Я бью по тормозам, он бьет. Оба останавливаемся в сантиметрах от зебры.

У нас не было никаких шансов врезаться друг в друга. Оба внимательно следили за дорогой, вовремя снизили скорость. Выразительный обмен взглядами, гримасами и жестами. Ситуация комическая — оба виноваты, оба рады, что не вляпались в ДТП. По правилам, я был обязан спешиться перед зеброй и внимательно оглядеться по сторонам. После чего, убедившись в безопасности этого передвижения, пересечь ее пешком. А он был обязан не пересекать ее на красный вовсе. Черт возьми, это мой зеленый по главной.

Взвесив это, чувак машет рукой — проезжай. Но стоило мне двинуться, как по другой полосе мимо пронеслась скорая на такой скорости, что и тормозить бесполезно. Обычно они сиреной хоть предупреждают, но тут наверно сломалась. Этим вообще похрен, что у меня зеленый. У них другой счет — сотни жизней спасти, ну и ладно, если кого-то по пути сшибить придется. Подберут по дороге в реанимацию, чтобы два раза не ездить. Не задержи меня этот джип, попал бы под скорую. Притормозив при ее виде, благодарно улыбаюсь водителю джипа — чувак, ты мне жизнь или кости только что спас. Он ухмыльнулся в ответ, но в целом был задумчив. Скорая пронеслась, я освободил ему дорогу, поехал дальше. Обернулся напоследок метров через пятьдесят — по-прежнему никого вокруг, но джип так и остался стоять перед зеброй, дожидаясь своего зеленого.

приезда в эту страну. Так как покупка машины процесс не моментальный, первое время приходилось за покупками ездить на автобусе. Про этот автобус можно было бы рассказать отдельную историю, но здесь не об этом. Как-то раз, задержавшись на работе, я поздно вечером поехал в Walmart за покупками. На обратном пути, пакетов у меня было так много, что я забыл свой новый рюкзак с покупками в автобусе. На следующий день я решил проверить, можно ли его как-то вернуть. Я позвонил в бюро находок при автобусном парке. Оказалось, что туда ничего не приносили, но мне посоветовали позвонить водителю и даже дали его частный номер телефона. Я хоть и сомневался, но решил последовать совету. Дозвонившись, я сразу об этом пожалел… Все началось с наезда на меня в очень наглой и грубой форме! При этом у говорившего был ярко выраженный [мав]ритянский акцент, и он использовал сленг не всегда мне понятный, но общий смысл был уловим — какого хрена его беспокоят по работе не в рабочее время и не пошли бы все в/на... и т. д. Я уже хотел было повесить трубку, но тут он спросил: "А что было в рюкзаке?". Не знаю, что меня заставило ответить на этот вопрос, но я сказал: “Meat! ” что значит мясо, так как оно действительно занимало большую часть моего рюкзака. При этом произнесено это было достаточно злобным тоном, так как от подобного общения я немного разозлился... Дальше произошло то, чего я и до сих пор не совсем понимаю. Куда-то вдруг пропал [мав]ритянский акцент, голос стал очень испуганным и извиняющимся, заикаясь, он лепетал какие-то оправдания, что, мол, ничего он не брал, но обязательно выяснит, куда мог подеваться рюкзак. Я до сих пор каждый раз, когда вспоминаю, нахожусь под большим впечатлением от столь резкого перехода от развязной наглости до униженного вымаливания прощения. И до сих пор второго смысла слова “meat” я не знаю. Прозвучало ли это как угроза расправы куклуксклановцев или что-либо еще, остаётся для меня загадкой. Но на следующий день мой рюкзак каким-то образом оказался-таки в бюро находок! Для меня всё закончилось очень хорошо, а вот водитель автобуса, по всей видимости, потерял много нервных клеток.

Вторая история произошла через год после приезда. Решил я провести отпуск на острове Мауи. Билеты я купил достаточно дешевые с ночной пересадкой в Лос-Анджелесе. Причём, из аэропорта необходимо было сначала выйти, а потом опять в него зайти, заново проходя проверку безопасности. Не удивительно, что к этому моменту я был уже немного уставшим и, по всей видимости, это было по мне заметно. Когда я проходил проверку, на меня среагировал детектор металла. Меня попросили всё выложить из карманов, убрать весь металл и снова пройти проверку. После того, как я это сделал, результат не изменился. Один из полицейских, отвечающих за проверку безопасности, попросил меня отойти в сторону и провел обыск. Ничего не найдя он принес ручной сканер для проверки. И вот тут я понял, что он реально боится. А когда сканер в районе моей груди выдал очень сильный сигнал он начал заметно потеть. Капли пота появлялись на его лице, увеличивались и стекли вниз. В тот момент я не обратил внимания на его коллег, но сейчас мне кажется, что они все постарались уйти как можно дальше. Во всяком случае, никого больше рядом с нами уже не было. Немного дрожащим голосом он спросил, есть ли что-либо у меня в кармане рубашки. На это я вынул из кармана влажную салфетку, которую нам выдавали в предыдущем самолёте. Она была упакована в металлизированный пакетик. Наверное, за счёт достаточно большой площади металла, он выдавал сильный сигнал на сканерах и при этом практически не прощупывался. Чувство облегчения отразилось на лице полицейского. А меня до сих пор мучает вопрос: Неужели так часто там при досмотрах возникают серьезные проблемы?