В 2003 году меня взяли на работу в один американский университет, на младшую профессорскую позицию. Объясню, как тут все работает: тебя берут, и с этого момента ты сам себе начальник, делаешь что хочешь, но у тебя есть 6 лет доказать, что ты чего-то стоишь. Потом тебя либо оставляют навсегда, либо увольняют.

При приеме на работу тебе дают подъемные деньги, в моем случае что-то около 350 тысяч долларов было, и ты ими распоряжаешься вроде как хочешь, да хоть на [м]лядей трать. Вроде бы.

Оказалось, что не совсем так.

Мне позарез нужен был прибор производства компании Horiba Jovin Yvon. Стоил инструмент около 30 тысяч. Я его и заказал сразу, ничтоже сумняшеся.

Ан нет, мой заказ тут же отметелили — говорят, так нельзя. Если ты покупаешь дорогой инструмент, ты должен покупку обосновать, объявить конкурс, чтобы все возможные конкурентные компании в нем посоревновались. Ну, логично, вроде, действительно тендерами вся рыночная цивилизация живет и на них держится.

Ладно, написал заявку, указав параметры инструмента, которые мне совершенно необходимы (один черт, ни у кого другого, кроме этой Хорибы, таких не было).

Заявку приняли, а через какое-то время мне сообщили, что аукцион состоялся, прибор для меня готовы купить, но только от совсем другой компании.

И присылают техдокументацию на "выигравший" инструмент. Я ее читаю, и у меня глаза на лоб лезут — ничего из того, что мне нужно, инструмент-победитель делать не может.

Звоню в отдел, занимающийся такой вот полезной деятельностью, и вежливо интересуюсь, по каким параметрам они этот инструмент выбрали.

Оказалось, по простым — компания-победительница поддерживает меньшинства, то есть, беременных черных лесбиянок и прочих представителей человечества нетрадиционной направленности, а вот Хориба, оказывается, нет, не поддерживает. А я должен соответствовать политике, и радоваться их правильной покупке.

Я посоответствовал.

К завкафедрой своему пришел, брякнул перед ним всю эту писанину, и выдал ему монолог на безупречном матерном английском.

Зав вопрос решил прямо при мне. Позвонил губернатору штата, и тоже с ним пообщался на том же самом высоком матерном.

Губернатор моего зава понял, видимо, сам владел литературными нюансами.

С тех пор больше никто, ничего и никогда мне от лесбиянок впороть не пытался, а Хорибу я свою купил, как и планировал.

И на работу меня бессрочно взяли через шесть лет. Все вроде хорошо.

А осадочек остался.

Это случилось на Аляске. В городе Ном началась эпидемия дифтерита, грозившая погубить всех детей. Срочно нужна была вакцина, которой не было в городе. За вакциной отправился владелец лучшей в городе собачьей упряжки.

На обратном пути упряжку застигла пурга. Собаки, напрягая все силы, шли и шли вперед. Но постепенно, обессиленные, они, одна за другой, ложились в снег, взглядом прося прощения у хозяина. Выбился из сил и человек. И только вожак Бальт не сдался.

Хозяин перерезал постромки и прикрепил к ошейнику собаки пакет с лекарствами. Другого выхода не было. И пес будто понял это. Человек уже не думал о себе. Он думал только о собаке: доберется ли Бальт до Нома, пройдет ли оставшийся путь?

Человек знал, что погибнет и, когда вдруг почувствовал на своих щеках горячий собачий язык, он был уверен — это лишь бред. Но это был Бальт, который, доставив в поселок вакцину, привел на помощь хозяину людей.

Он был обессилен и его лапы кровоточили, но какое все это имело значение, если там, в снегу погибает хозяин...

Еду утром в электричке, народу полно, давка, шум, жара. Еле протолкнулся в вагон, в руках ведро с клубникой, обвязанное тряпкой так, чтобы клубнику не видно было.

Тут какой-то мужичок (наверно увидел как я с ведром на платформе стоял) начал через весь вагон орать:

— Молодой человек! С черным ведром, да, вы! Вы на базар? Что у вас в ведре, может я куплю?!

Подробно объяснять, что я еду к сестре и везу ей клубнику, особого желания не было. И я решил пошутить:

— В больницу еду, анализы везу!

Мужичок:

— Что-что везете?

Отвечаю:

— Да на анализы в больницу КАЛ везу!

Вагон затих...

Бабка, стоящая рядом, спросила:

— Неужто полное ведро? Зачем так много?

Говорю:

— Сколько доктор сказал привести, столько и везу.

Мужичок, стоящий рядом, тыкнул пальцем в ведро:

— А не расхлюпаешь?

Говорю:

— Думаю, нет. Я ж сверху крышкой накрыл, и тряпочкой завязал. Так что не должно пролиться.

Через пару секунд на расстоянии полтора метра вокруг меня не было ни одного человека. Лишь бабулька чуть в стороне качала головой и всё повторяла:

— Не дай Бог так заболеть. Не дай Бог так заболеть.

Очень бесят люди, которые приходят ко мне в кабинет для разговора и при этом начинают хватать разные предметы со стола, не спрашивая разрешения...

Как-то подарили мне охотничий нож на день рождения. Большой. Страшный. С рукояткой из рога и в кожаных ножнах. Лежал он на столе. Пришел такой товарищ с шаловливыми ручками... Пока рассказывал о своих проблемах, клинок в руках крутил-вертел, из ножен вынимал – вставлял… Наконец, положил обратно на стол. А я, продолжая разговор, достаю носовой платок, аккуратно беру нож, кладу его в сейф и закрываю на ключ. Через минуту мужик начинает сбиваться, теряя нить разговора... Потом спрашивает: "А ты что это сейчас сделал? "Отвечаю: "Ничего", — и пристально смотрю на него. Короче, тот пол дня за мной бегал, упрашивал дать ему ножик протереть.

Приехали с матушкой к дальним родственникам по дедовой линии в глухую деревушку. Полдеревни родственников собралось отмечать приезд городских родичей, хоть и дальних, но своих. Расселись. И начали: за приезд, за знакомство, за... Тут с печки свешивается старушечья голова: череп обтянутый кожей, из под платка выбилась прядка совершенно белых волос. Как потом оказалось — моя прапрабабка, разменявшая вторую сотню лет.

— Ребяты, вы что, водку пьёте?

— Да бабуль. Гришкино потомство знакомиться приехало.

— А пошто меня забыли? Бабка, цепляясь обрезанными валенками за выступающие кирпичи, шустро спустилась с печки. Подковыляла к столу. Обвела уже почти не видящим взглядом притихшую толпу разномастных потомков. Наощупь нашла стакан, в который некий заботливый внук плеснул грамм сто водки. Одним махом опрокинула его содержимое в себя. Отломила от ломтя хлеба кусок мякиша. Занюхала водку и, солидно крякнув, полезла обратно на печку. Вскоре оттуда донеслось тонюсенькое посвистывание. Бабуля заснула.

Источник Кролик зануда