работяги-слесаря) имел сильный дефект зрения, а конкретно — миопию (близорукость), которая заставляла его носить очки с очень толстыми стёклами. Мы называли их "очки высокого давления". Николаич очень стеснялся эти очки носить, но без них реально ничего не видел! Т. е. он не различал лиц, а самое главное — реагировал только на движение (почти как динозавр: )).

Это я один раз сам увидел воочию. Сидели мы в курилке со слесарями, курили, и тут кто-то замечает Николаича, который к нам направляется. Все быстро замолчали и тупо застыли. Ну и мне кулак показывают — мол, застынь, молчи и не шевелись!

Николаич заходит в курилку, смотрит внимательно, прищурясь (а он был без очков) и выдаёт: "Блин... Никого нет... Где же люди?". Я еле сдержался, чтобы не заржать во весь голос. Николаич нас реально не видел! Я понял, что подобное было неоднократно.

Спустя некоторое время Владимир Николаевич решил сделать лазерную коррекцию зрения. Об этом мало кто знал (а я узнал вообще случайно: встретил его на вокзале, покупающим билет в Киев — делать на выходных коррекцию). В общем, сделал Николаич себе коррекцию зрения, пришёл в понедельник на работу и сразу в курилку. Я уже там сидел — ждал реакции рабочего люда: )

Все увидели подходящего Николаича, быстро замерли, замолчали. Сидят, ждут, пока он покрутится и уйдёт. Николаич приблизился, сделал удивлённое лицо и стал пристально разглядывать народ. Потом произнёс: "А [фиг]ли вы, как дебилы тут расселись?".

Не шевелясь, слесарь-инструментальщик спросил: "Николаич, а ты, что, нас видишь? "

Николаич, громко: "Конечно, [м]ля! Не действует больше ваша магия! Марш работать человеки-невидимки! "

которому он из обычного павиана превратился в талисман 3–го Южно–Африканского пехотного полка. Ему даже выдали особое обмундирование и головной убор с отличительным знаком пехотного полка. Джеки был настоящим пехотинцем и вместо просиживания в блиндаже, он участвовал в боях, ползая по траншеям. Павиан научился отдавать честь старшим офицерам, использовать вилку и нож по назначению и раскуривать табак в трубке для однополчан.

Позднее неразлучную парочку отправили громить турок и немцев, где природные способности Джеки оказались весьма кстати, например, он мог засечь противника на гораздо большем расстоянии, чем позволяло зрение человека, что не раз спасало солдат от неожиданных вылазок противника.

В 1916, в битве при Агагиа, Альберт был ранен и Джеки начал зализывать ему рану до тех пор, пока не появились медики. А в 1918 году, в сражении при Пашендейле, ранение получил сам Джеки. Отряд попал под обильный обстрел и сквозь дым, повисший от оглушительных залпов орудий, можно было увидеть Джеки, пытающегося построить примитивное оборонительное сооружение из обломков и камней. Шрапнель повредила его правую ногу, которую пришлось ампутировать. Доктор Вудсенд, проводивший операцию, сделал в своем дневнике такую запись:

"Мы думали дать пациенту хлороформ: если бы он умер, то лучше бы это была смерть под анестезией. Еще никогда в моей практике мне не приходилось давать анестетик такому пациенту. Но Джеки выхватил склянку с анестетиком и стал жадно пить, будто это была бутылка виски! Этого было достаточно, чтобы сделать ампутацию и привести все в порядок".

По окончании Первой мировой, капрал Джеки — кавалер "Преторианской медали", обладатель золотой нашивки за ранение, трех синих шевронов — за каждый год военной службы и военной пенсии, принял участие в лондонском Параде Победы, сидя верхом на лафете.