Два моих прадеда познакомились на фронте под Москвой в 42-м. Оба прошли войну, вернулись домой живыми и практически здоровыми (один без зубов, второй без пальцев на руках (граната)), оба дошли до Берлина, после Победы вернулись домой (Украина и Тульская область) и потеряли друг друга. Однако через 20 лет их дети (мои бабушка и дедушка) поженились. Когда они знакомили родителей, прадеды узнали друг друга. Бабушка говорит, что счастливее людей, чем они в тот момент, не видела никогда. Такая вот встреча спустя время.

Оба прожили долгую счастливую жизнь, умерли в 90-х с разницей в год. Печально, но я их не застала, поэтому эту историю знаю только со слов бабушки да ее брата, одного из редакторов Книги Памяти Калининградской области.

Я жила в своё время в коммунальной квартире, и была у меня там очень интересная соседка. Ей на момент смерти было 88 лет. Когда началась война, только исполнилось 14. Отца её расстреляли сразу как еврея, мать постигла та же участь. Она, чтобы спастись, бежала и сидела несколько месяцев в подвале жилого дома, пока Одесса была в оккупации. Как она там выжила на одних крысах — одному Богу известно. Однажды дверь в подвал открылась, и на пороге она увидела человека с винтовкой в руках. Румынский солдат не тронул её, сделав вид, что не заметил, а на пол бросил черствую краюху. По словам уже пожилой соседки, ничего вкуснее в своей жизни она не ела. Однако на следующий день солдат вернулся, и ее забрали в плен. Моя соседка пережила концлагерь, весь остаток жизни носила одежду только с длинным рукавом, чтобы её татуировку не было видно. Она не любила об этом вспоминать, но говорила, что если ад существует — он был там, в Аушвице. Когда узников освободили, 16-летняя она была полностью седой. После войны осталась в Германии на долгих 40 лет, став учительницей русского языка. В родную Одессу вернулась уже после смерти мужа.

В свои 28 лет я всё-таки решила выровнять себе зубы. На вопрос доктора о цвете брекетов, детство в доме заиграло. И захерачила я себе синие и розовые железки в рот... Хожу теперь вся такая цветная дура. А ведь не подумала, что преподаю в университете. Стыдно теперь перед студентами рот открывать.

Когда пришла война, дедушке было всего три года. Его отец умер за год до начала войны, не оправившись от последствий первой мировой. Он вспоминал войну не часто, но говорил о ней, как о самом страшном событии своей жизни.

Его мать была ещё молода, когда осталась одна с тремя детьми. Она смогла сохранить и вырастить всех, и спасла им жизнь, обкорнав свои красивые густые волосы уродливыми клоками, испортив красоту, чтобы только немецкие солдаты, принявшие это за болезнь, побоялись зайти к ним в дом. Не тронули ни её, ни детей.