Мне было 15, сестре семь. "Хочу, — говорит, — одна идти". До дома пять минут. Я в обход и жду у подъезда. Нет ее. Бегу навстречу, идёт и плачет, очки разбиты, портфель порван, обуви нет. Говорит, девочка и мальчик ледышками по голове били. Пошла пальчиком грозить малышам, а там корова больше меня на голову и старше на год. Она бегом, я догнала. Била её, пока не оттащили прохожие. У неё сотрясение с осложнением и перелом двух позвонков. Полгода лёжа. Сказали на кдн, что было бы 16 — посадили бы. Мне не стыдно!

Как-то приболел, сидел дома неделю, никуда не выходил. Об этом сестра узнала и сразу отправила ко мне домой своих друзей-раздолбаев, которые из другого города кутить приехали, а о временном месте житья не подумали. Это, конечно, вообще не найс, но ладно, согласился, сестра все-таки. Пришли они, сидим, чаек пьем, тут чувствую, подуло, значит, сейчас дверь захлопнется. Я-то привык, а остальные не знают. И говорю в пустоту, не оборачиваясь: "Закрой дверь, пожалуйста". И тут та-даам — она с силой захлопывается. И я такой с покерфейсом: "Спасибо". Больше я этих ребят у себя не видел.

Город у нас маленький. Работала в магазине, заходит парень: высокий, статный, в костюме, только пьяный и в галошах. Покупает шампанское, сладости... Видно, что не местный. Напарница начинает приставать к нему с вопросами "кто, откуда", он: "За невестой приехал", — и смотрит на меня. Говорит: "Пойдешь за меня замуж?" Я говорю "да" (просто флиртую). Он уходит и говорит: "Завтра приду сюда в 12, поедем за билетами, через два дня летим в Питер". Улетели, любовь, страсть вот уже 14 лет, две дочки, планируем сына))

Года в четыре нарисовала голую женщину, особо выделив НУЖНЫЕ места, даже стрелочками указав. После выкинула бумажку за диван, решив, что оттуда её уже не достанут. Папа нашел её в тот же вечер, я не смогла отобрать, и он молча отнёс её маме. Помню, как сидела в комнате, трясясь от стыда и ужаса, как вошла мама и взяла с полки книгу с картинами Ренуара. Мы долго листали её, и мама рассказывала, как красиво человеческое тело, и что в нём нет ничего постыдного, и там не над чем смеяться.